Маша выбирает яркие цвета

А дальше всё случилось очень быстро. Маша ещё и не поняла ничего, а Жиль уже отодвинул её себе за спину, как-то хитро взмахнул руками… и оба урода неожиданно оказались под потолком. Как будто за задницы приклеились. И рты развевают, а сказать ничего не могут. Ногами дрыгают, руками машут. Один башкой тряс, об потолок долбанулся. По ходу, язык прикусил.

— А теперь замерли и слушаем, — заговорил Жиль. — Мари, сколько денег у тебя забрали?

— Да всю зарплату, мне теперь за квартиру нечем платить, — Маша осмелела и заговорила. — Двадцать косарей!

— Так, деньги сюда, — Жиль смотрел пристально и мрачно.

И на удивление, под его взглядом висящие уроды полезли по карманам и начали что-то считать, какую-то наличку.

— И ещё за ущерб даме, понятно? А то много воли взяли, — Жиль хитро щёлкнул пальцами, и оба урода на пару мгновений забыли, как дышать.

А потом отмерли, вспомнили и сбросили вниз несколько пятитысячных купюр. Показали — больше нету.

— Забирай, — скомандовал Жиль Маше, да так, что она беспрекословно повиновалась.

Дают — надо брать. Сгребла в кучку и сунула в карман толстовки.

С грохотом оба урода повалились на пол. Завыли, замычали.

— Сейчас вы оба поднимаетесь на ноги и идёте отсюда на все четыре стороны. О том, где были, и что с вами здесь было, не вспомните никогда. Заговорить сможете, как остановитесь. И сами ищите вашу пропажу, а дорогу сюда забудьте.

И только он договорил, а ветер как завоет — в печной трубе, в щелях, открыл дверь, вымел обоих уродов наружу, хлопнул дверью подъезда. Маша прямо, как была, в домашних лосинах и тапочках, выбежала наружу — и увидела, как тот же порыв ветра катит обоих вниз с горы. За ночь приморозило, и по свежему ледку они катились вниз бодро и поспешно. А их машина, на которой они припёрлись, ехала за ними — без водителя и с распахнутыми передними дверьми.

Маша плюнула им вслед и пошла домой.

На крыльце стояли Жиль и Маська с Баськой. Жиль обхватил Машу за плечи и завёл в квартиру, и закрыл дверь за её спиной. Увёл в комнату, усадил на диван.

Маша села — и разревелась.

Все эти дни не ревела, а тут — просто понесло, слёзы лились сами и никак не останавливались.

— Слышишь, как поёт ветер в трубе? — тихо говорил Жиль, и гладил её по голове. — Слушай. Он споёт тебе о дальних странах, о тех краях, куда ногами не дойдёшь, и крыльями не долетишь. А ветер — расскажет, только слушай.

Маша слушала… и ей впрямь казалось, что в тенях в углу она видела отсвет незнакомого города — с башнями, черепичными крышами и булыжными мостовыми. И замок на острове посреди озера. И бескрайнее море…

8.

И верил в то, что духи слышат его

Жиль очень обрадовался, что смог быть полезным фее Мари. И даже отчасти испытывал благодарность за это к заявившимся разбойникам. Правда, сейчас Мари сидела на диване и хлюпала носом, но она же успокоится?

— Скажи, тебе есть, куда уехать из этого жилища? Те двое, что сейчас покатились отсюда, больше не придут, но вдруг тот предатель, что уже рассказал о тебе один раз, расскажет ещё?

Жиль не мог сказать, что понял всё из слов феи. Но казалось очевидным — какой-то неприличный человек взял у неё деньги и пропал с ними, а сам он задолжал ещё менее приличным людям. Значит, нужно спасаться. Вдруг Эмиль найдёт его уже сегодня, а Мари останется без защиты?

— Я собиралась переехать отсюда, потому что мне нечем было заплатить хозяину квартиры. Теперь есть.

— Может быть, поискать другое жильё? У здешнего хозяина случайно нет другого доходного дома?

— Я хотела поискать. Нужно пробовать, — фея поднялась, вытерла нос и ушла туда, где была вода для умывания и отхожее место.

Вернулась — умытая.

— Знаешь, кофе остыл, я поставила новый. Сейчас принесу. И вот ещё, тебя нужно переодеть. Так, как ты, у нас никто не одевается. А мы не знаем, сколько тебе ещё у нас быть.

Конечно, фея говорила правильно. Но неужели Жилю придётся надеть на себя ту нелепую одежду, что носят местные разбойники, какое-то недоразумение господне, право слово? Или здесь разбойники тоже одеваются абы как, во что найдут?

— Скажи, пожалуйста, милая фея Мари, что мне придётся надеть?

— Сейчас посмотрим, — фея уже была спокойна и деловита.

Принесла из кухни медный кувшинчик с арро — с умопомрачительным запахом, Жиль любил эту заморскую отраву. Разлила по чашкам, предложила молоко.

— Сахар надо? Или тортика хватит?

О, вчерашняя сладость! Жиль вообще был сладкоежкой, а торт показался ему произведением кондитерского искусства, будто он не ел ничего вкуснее. Только кондитер сестрицы Катрин мог приготовить что-то подобное — наверное.

— Очень вкусно, милая фея. Мне очень нравится, и я благодарен тебе за заботу.

Мари глянула странно — как будто он сказал что-то не то. Но после улыбнулась.

— Ты тоже обо мне… позаботился. Я бы сама не отбилась.

— И поэтому хорошо бы куда-то перебраться.

— Сейчас посмотрим. Вдруг найдётся квартира по деньгам?