Машенька и опер Медведев (СИ)

Отец сгребает пачку сигарет и тяжёлой поступью идет во двор. Моё сердце ускоренно и болезненно стучит. Надо признаться, я тяжело переношу мужскую агрессию. Вообще не переношу. И потом очень долго болею. Как мама...

Эльвира, обессиленно опустившись на стул, расфокусированно смотрит в стену, боясь даже, как обычно, выбежать за ним с лекарством.

Мне стыдно перед ней... Она всегда старается нас примирить.

Прижав к груди телефон иду по лестнице вверх. Идти - необычно... между бёдер прилично ноет. И словно изменилась походка.

Я вспоминаю его взгляд... и как вздрагивают его губы... наше смешанное дыхание... шёпот ласковый... А потом животность его требовательных толчков. И огромное красивое тело!

Задохнувшись, запинаюсь и падаю, разбивая коленку об острый край каменной ступеньки.

В глазах вспыхивает от боли.

- Мамочка...

Но рыдать я начинаю не от боли. А потому что... я не с ним сейчас. А мне хочется с ним, чтобы целовал, жалел, говорил нежности и смешил.

Прихрамывая сажусь на подоконник. Здесь, на лестнице, окошко во двор. Переживая, наблюдаю за папой. Лишь бы не сердце...

Живот, сжавшись, болит. Это от нервов... Скорей бы уже уехать.

Ненавижу отца! Нет, в душе люблю. Но сейчас ненавижу, за то, что ломает и меня сейчас, и любимого моего человека. Мной.

За Мишу очень страшно... Отец как рассвирепевший зверь мерит шагами двор. И выкурив одну сигарету, тут же принимается за вторую.

Берет топор, ставит на колоду дровину и с рычанием раскалывает. Замахивается еще раз глубоко вгоняет топор в колоду.

Возвращается домой, требует у Эльвиры "водки"!

- Не дам! - сдержанно пытается она сопротивляться. - Тебе нельзя.

- "У тебя сердце!" - с отвращением передразнивает он её.

Эльвира, молча стуча каблуками, уходит из кухни. Слышу, как поднимается по лестнице вверх. Встречаемся взглядами.

- Извини... - отворачиваюсь я.

Приобняв на мгновение, ведет по спине рукой.

- Не сутулься.

- Почему ты ему позволяешь так разговаривать?

- Он потом извинится.

- И всё равно...

- А что мне делать? Уйти? Он пропадёт... Вот, Медведева твоего порешит и сам с инфарктом сляжет. Женщины иногда должны быть буфером. Мужчины психологически слабее.

- Ты меня тоже осуждаешь?

Отрицательно качает головой.

- Что мне делать?!

-  Иди спать, детка... Утро вечера мудренее.

Но я продолжаю сидеть, прислушиваясь к тому, как отец хлопает дверцей холодильника. Пинает разбитые осколки. И слышу знакомый стук бутылки о стол и рюмку.

Он редко делает так. Пьяным я выношу его еще меньше, чем трезвым. Все его плохие черты обостряются. Хотя, казалось бы, что сейчас острее уже некуда!

И мне противно и страшно сейчас. А еще очень обидно. И стыдно. От бури негативных эмоций, меня размазывает.

Я хочу к Мише...

От слез всё плывёт.

Я слышу, как мне приходят смс. Страшно заглядывать...

Не могу собраться с силами и объясниться. Но наплакавшись и отдышавшись, открываю переписку. Решив, что надо извиниться.

Сразу же вываливается куча сообщений. Слепо просматриваю, не понимая смысла. И последнее, как щелчок затвора, приставленного к затылку пистолета.

"Через пять минут буду. Не выйдешь, я сам зайду".

Куда это он зайдет?? Сюда, к отцу?! Тот ему сейчас топор в лоб воткнёт, не меньше!

"Нет!" - набираю трясущимися пальцами.

"Меня здесь нет". Черт. Стираю.

Что писать?!

"Я не дома. Не надо приезжать."

"Где ты?"

И я отыскиваю в себе единственный стопроцентный вариант, который тормознёт моего Медведя. Но и подпишет мне смертный приговор в его глазах.

Только, разве поездка в Европу с Зайцевым это уже не смертный приговор? Миша ревнив. Он же всё равно не поймет и не простит...

А сейчас надо просто побыть буфером, как сказала Эльвира. Поэтому, я захлебываясь от слёз и не видя букв на экране, пишу:

"Я с Никитой".

"Зачем ты мне опять врёшь? Я подъехал. Выходи, в глаза мне все скажи."

Слышу, как отец, хлопая дверью, выходит во двор.

Пьяный, разъяренный и винящий во всем Медведева.

"Нечего говорить! Уезжай! Не хочу тебя больше видеть!"

Непопадающими по кнопкам пальцами строчу я, ища ещё что-то, что отморозит сейчас Медведева.

"Маш...Ответь на звонок. Пожалуйста!"

Прости... прости... прости!!!

Слышу даже через стекло, короткий удар по клаксону. И память рисует, как обычно это делает Медведев, сжав кисть в кулак.

Подлетаю с подоконника. Отец поворачивается к воротам.

От адреналина мне становится плохо - резко подкатывает тошнота и колени подкашиваются.

Ломая ноготь открываю окно.

- Пап!!

Поднимает на меня взгляд.

- Пап! Прости меня! Иди, пожалуйста, домой!

Пауза в несколько секунд. Не меняясь в лице идет наконец-то в дом.

Господи...

Стекаю по стене вниз. Отдышавшись, бегу в свою комнату, к другому окну. Посмотреть уехал или нет этот самоубийца!

Резко развернув свой джип, Медведев, срывает его с места и разбивая колёсами сугробы на обочине, уезжает.

- Слава Богу...

На двери шкафа висит красивое светлое платье со стразами. Не свадебное... Но... кремовое, с принтом из больших белых цветов.

Глажу пышную неровную юбку. Примерно по колено спереди и чуть ниже сзади. С намёком на "беби-дол", но изящное как у английской принцессы. 

Ах, как бы Миша смотрел на меня в нем!