Машина бытия

Тегас понял, что его ожидает битва, равной которой ему еще никогда не приходилось вести. Это осознание сопровождалось мутным взглядом из-под полуопущенных век искаженного подозрением лица, уставившегося на него поверх привязанного рядом тела. Вид этого тела поверг его в ужас – это был Уильям Бейли! Он почти проиграл еще не начавшееся сражение.

Хозяин овладел движениями щек, дернул ими. Глаза вели себя независимо друг от друга – один смотрел вверх, другой вниз. Чувствительность была нарушена – он видел кончиками пальцев (они бледнели), звуки воспринимал губами (в них появлялся зуд). Кожа вздрагивала и попеременно то бледнела, то краснела. Он задрожал, услышав крик:

– Кто ты? Что ты со мной делаешь?

Это был голос хозяина, и Тегас, подавив голосовые центры, сделал речь невнятной, но относительно членораздельной. Он заметил, как от изумления вспыхнули глаза на лице смотрящего на него человека. Второй в ужасе отпрянул, не отрывая взгляд от хозяина.

Это был один из подозрительных, ненавистных, из тех, кто правит. Но теперь не время об этом думать. Тегасу надо было драться за выживание. Надо было прибегнуть ко всем известным ему трюкам: лести, мистическим уловкам, манипуляциям с религиозными иллюзиями, любовью, ненавистью, мирскими вожделениями. Словно змея, он начал разливать этот свой яд по нейронным путям.

Имя! Надо во что бы то ни стало выяснить имя!

– Кармай… Кармайкл!

Теперь у него была половина имени, точка опоры для выживания, пусть и небольшая. Молча, только нейронным отростком, он наконец проревел имя:

– Я Кармайкл! Я Кармайкл!

– Нет!

– Да, я Кармайкл!

– Нет, нет!

– Я Кармайкл!

Под таким натиском хозяин пришел в полное замешательство.

– Кто ты? Ты не можешь быть мной. Это я – Джо, Джо Кармайкл!

Тегас, возликовав, ухватился за это новое имя.

– Я – Джо Кармайкл!

Сознание хозяина начало стремительно свертываться в тугую спираль, рывками, лихорадочно концентрируясь. Глаза начали двигаться. По ногам пробежала судорога. Беспорядочно задвигались руки. Заскрипели зубы. По щекам потекли слезы.

Теперь Тегас торжествовал:

– Я – Джо Кармайкл!

– Нет… нет… нет… – Протестующий вопль превратился в едва слышный лепет, становясь все тише, тише, тише…

Наступило молчание.

«Теперь я – Джо Кармайкл», – подумал Тегас.

Это была мысль самого Джо Кармайкла, слегка искаженная присутствием Тегаса и язвительным замечанием Бацита:

– Ты чудом избежал конца.

Тегас осознал, что лежит спиной на полу. Над собой он видел лицо, запечатленное в памяти хозяина: «Чедрик Вичентелли, комиссар ведомства по профилактике преступности».

– Мистер Кармайкл, – произнес Вичентелли. – Я вызвал помощь. Лежите спокойно, не пытайтесь двигаться.

«Какое грубое и неподвижное лицо», – подумал Тегас. Лицо было похоже на застывшую маску театра но. Да и голос был под стать – настороженный, холодный, подозрительный. Этот инцидент не был предсказан ни одним компьютером… или все же был? Неважно, этот подозрительный человек многое повидал за время своей службы. Надо было что-то делать, и делать немедленно. В коридоре уже были слышны торопливые тяжелые шаги.

– Я не понимаю, что со мной, – сказал Тегас, имитируя голос Кармайкла и пользуясь для этого помощью остатков памяти того периода, когда он был Уильямом Бейли. – Кружится голова… весь мир окружен каким-то красным сиянием…

– Вы уже в достаточном сознании, – сказал Вичентелли.

В голосе не было ни любви, ни самоотверженности. Отовсюду выпирали острые края склонности к насилию и недоверчивой ненависти.

Вы уже в достаточном сознании.

Потрясение, испытанное Тегасом, заставило вздрогнуть тело Кармайкла. Он внимательно всмотрелся в подозрительные испытующие глаза. Людей такой породы Тегас всячески старался избегать. Начальники обладали огромными ресурсами для внутренних битв. Именно поэтому они и становились начальниками. Они поглощали Тегаса, растворяли, разрушали его. Ошибки такого рода случались в самом начале, до того, как Тегас научился избегать таких типов, как этот. Даже на этой планете Тегас мог вспомнить первые битвы, осложнявшиеся мнениями, слухами, обычаями, мифами, страхами. Все первобытные люди знали непреложный закон: «Никогда не открывай свое настоящее имя!»

Здесь перед ним был начальник, который в свое время сталкивался с множеством опасностей. Они вызывали подозрение. Острый ум взвешивал данные, которые он ни в коем случае не должен был получать.

Два робота в красных одеждах вошли в боковое помещение, прошли между стеллажами и, как послушные собаки, остановились перед Вичентелли, ожидая его распоряжений. Это страшно действовало на нервы Тегасу: андроиды, человекоподобные роботы, созданные для подчинения, всегда выделяли начальников и только от них ждали распоряжений и приказов.

Тегас вспомнил о контролирующей капсуле, вшитой в позвоночник Джеймса Даггетта. Это вызвало новую волну страха. Во рту хозяина пересохло – это была уже эмоция, целиком принадлежавшая Кармайклу.