Машина эмоций

Мы строим эти ментальные модели с такой легкостью, что нам не нужно спрашивать себя, как наш разум создает и использует их. Однако здесь нам требуется теория о том, почему, когда мы двигаемся, объекты вокруг нас как будто бы остаются на месте. При первом взгляде на три стены вышеупомянутой комнаты вы, возможно, построите вот такую их репрезентацию:

Однако еще до того, как войти в эту комнату, вы ожидали, что в ней будет четыре стены, – и уже знали, как репрезентировать «типичную комнату-параллелепипед с четырьмя стенами». Исходя из этого, вы «предположили по умолчанию», что ее грани, углы, потолок и пол будут частью более крупной неподвижной структуры, на которую не влияет угол вашего зрения. Другими словами, «реальность», которую мы воспринимаем, основана на ментальных моделях, в соответствии с которыми вещи обычно не меняют форму и не исчезают несмотря на то, что меняются их образы. Мы в основном реагируем на то, чего ожидаем, и наши репрезентации объектов чаще всего предполагают, что те никак не меняются по мере нашего передвижения[112].

При использовании подобной масштабной структуры вы можете, бродя по комнате, сохранять каждое новое наблюдение в одном из уголков этой относительно стабильной конструкции. Например, если вы запоминаете, что стул стоит у северной стены, а дверь является частью южной стены, то эти объекты получат фиксированную «ментальную локацию» – независимо от того, где вы находились, когда заметили их, – и останутся там же, даже когда будут скрыты от взгляда. (Что, конечно, может привести к определенным казусам, если их переместят без вашего ведома!)

Что касается зрения, это демонстрирует, как окружающее нас пространство кажется неизменным, когда мы видим его с разных точек – путем связывания характеристик в разных плоскостях со сходными ролями в более масштабной конструкции.

Совершенно новые идеи являются нам довольно редко; обычно мы модифицируем уже существующие или сливаем в одно разрозненные части нескольких старых. Ибо, прежде чем записывать в память что-то новое, вполне вероятно, вы вспомните о каком-то подобном предмете или случае и сможете, скопировав его, внести модификации в уже имеющуюся структуру. Это особенно полезно, потому что, если бы вы построили совершенно новую ментальную структуру, вам также понадобилось бы наладить будущий доступ к ней и связать ее с новыми или существующими навыками, необходимыми для ее использования. Однако если этот более старый предмет или инцидент уже входит в паналогию и вы добавляете новую концепцию как дополнительный листок, тогда она унаследует методы, с помощью которых извлекалась и применялась ваша прежняя идея.

Например, о стуле можно думать как о физической конструкции, состоящей из спинки, сиденья и ножек. Если смотреть с этой физической точки зрения, ножки стула поддерживают его сиденье и вместе те и другие поддерживают спинку. Однако на стул также можно смотреть как на возможность удобно устроиться. В этом случае сиденье предназначено для поддержки вашего веса, спинка служит опорой для спины, а ножки держат вас на высоте, оптимальной для комфортного отдыха.

Аналогичным образом вы можете считать тот же самый стул вашей собственностью, или произведением искусства, или примером плотницкого мастерства – и каждый из этих различных контекстов может повлечь за собой собственную репрезентацию стула. В таком случае, если окажется, что ваше текущее представление о стуле не имеет смысла, критики посоветуют вам переключиться на другую ментальную плоскость – и, если вы объединили сходные черты в паналогии, переключение будет происходить очень быстро.

Ученик:Как мы создаем эти паналогии? Трудно ли их строить и поддерживать? Это врожденное или заученное умение? Как мы учимся их использовать? В какой части мозга они хранятся?

Я подозреваю, что «заучивать» все эти навыки нам не нужно, потому что в процессе эволюции в архитектуре нашего мозга появились структуры, которые помогают связывать каждый новый фрагмент знаний с уже известными. Мы делаем это автоматически, поэтому нам кажется, что процесс вовсе не требует размышлений. Однако в разделе 8.5 утверждается, что в интеллектуальное научение вовлечено гораздо больше механизмов, чем предполагалось в большинстве старых психологических теорий.

Ученик:Но разве это не заставило бы вас принимать то, что вы видите, за то, о чем оно вам напоминает? Вы бы вечно все со всем путали.