Машина эмоций

Это замечание отражает настоящую дилемму: если бы такая сложная система, как человеческий разум, не обладала хорошей системой управления, она бы просто бесцельно болталась и беспомощно перескакивала с одного на другое. С другой стороны, было бы опасно помещать все контролирующие механизмы в одном месте – ведь в таком случае все может прийти в негодность из-за единственной ошибки. Поэтому в следующих главах будет рассказано о том, что наш разум использует множество способов себя контролировать.

Как мы уже отметили в разделе 3.6, это напоминает представление Зигмунда Фрейда о разуме как «бутерброде», в котором «Ид» состоит из инстинктивных влечений, «Суперэго» включает приобретенные идеалы (многие из которых представляют собой ограничения), а «Эго» состоит из ресурсов, которые разрешают конфликты между этими двумя крайностями.

Если бы какая-нибудь машина была снабжена всеми этими типами процессов, она могла бы начать функционировать как единая, осознающая себя сущность. Тогда она в самом деле смогла бы утверждать, что обладает таким же сознанием, как я и вы, пусть даже не все люди с этим бы согласились.

Эту главу мы начали с вопроса, как мы можем представить себе то, чего никогда не видели и не испытывали. Остаток же этой главы будет посвящен более детальной демонстрации того, что наше воображение, возможно, является результатом многоуровневой переработки информации.

5.7. Воображение

Мы видим мир не таким, какой он есть, а таким, каковы мы сами.

Анаис Нин

Когда Кэрол берет один из своих брусков, это действие кажется ей совершенно простым: она всего-навсего протягивает руку, обхватывает фигурку пальцами и поднимает его. Просто видя этот брусок, она уже знает, как ей действовать. Тут, как будто бы, не вмешиваются никакие «размышления».

Однако кажущаяся «прямота» видения мира – иллюзия, проистекающая из нашей неспособности чувствовать сложность собственного механизма восприятия; для нас было бы столь же бесполезно видеть, как вещи «выглядят на самом деле», как разглядывать случайные точки на ненастроенных телевизионных экранах. Если говорить более обобщенно, мы меньше всего осознаем то, что наш блистательный разум делает лучше всего. И в самом деле, большая часть того, что, как нам кажется, мы видим, исходит из наших знаний и воображения. Посмотрите для примера на портрет Авраама Линкольна, сделанный моим старым другом Леоном Хармоном, одним из основоположников компьютерной графики. (Справа – портрет Леона, сделанный мной.)

Как можно узнать черты лица на изображениях, настолько размытых, что носы и глаза на них – всего лишь смутные пятна света и тени? Мы все еще очень мало знаем о том, как мозг делает это, и относимся к нашим талантам в области восприятия как к чему-то обыденному. «Видение» кажется нам совершенно простым, потому что наш мозг практически слеп к процессам, которые для нас это делают.

В 1965 году нашей целью было создание машин, которые могли бы делать вещи, которые делают дети: например, наливать жидкость в чашку или строить арки и башни из деревянного конструктора[50]. Для этого мы делали механические руки и электронные глаза, подключая их к нашему компьютеру, – и таким образом создали первого робота, который мог строить из брусков.

Поначалу робот делал сотни самых разных ошибок. Он пытался то ставить бруски сами на себя, то сразу два на одно и то же место, потому что не имел достаточного уровня житейских знаний о материальных объектах, времени или пространстве! (Даже сегодня до сих пор не существует компьютеризованной визуальной системы, которая хоть как-то приближалась бы к способности человека различать предметы в обычных ситуациях.) Но постепенно наша армия студентов разработала программы, которые могли достаточно хорошо «видеть» расположение обычных деревянных брусков, чтобы распознавать это изображение как «горизонтальный брусок лежит сверху на двух поставленных вертикально».

Мы потратили несколько лет на то, чтобы научить нашу программу («Строителя») строить арки или башни из разрозненной кучки брусков (один раз посмотрев, как это делается). Поначалу мы организовали систему как шестиуровневую последовательность процессов:

Однако программа то и дело терпела неудачу, так как эти процессы низкого уровня были зачастую неспособны распознать достаточное количество отличительных черт, чтобы сгруппировать объекты в более крупные структуры. Например, посмотрите на это увеличенное изображение нижнего переднего края верхнего бруска в арке: