Машина неизвестного старика

— Вы, того, успокойтесь, драгоценная… Малому, небось, и не улыбается наше спасение. Этак он, все-таки, надежду какую-нибудь имеет, что его заметят с эскадры, когда подойдут. А уж ежели мы… никаких шансов. А-ах… П-подлая!..

Рука капитана, державшая бинокль, судорожно вздрогнула. Сам он порывисто шатнулся, будто перед ним из-под мостика выросло привидение. Вцепился свободной рукой в поручни, напряженно поддался вперед с биноклем у глаз.

— Ай!.. Господи!..

Это кричал Николай Константинович. На миг он оторвал глаза от бинокля, снова припал к окулярам, снова порывисто, с видом брезгливого ужаса, отдернул бинокль.

Пассажиры внизу заголосили еще беспорядочнее. Махали руками, на что-то указывали…

Надежда Семеновна, еле держась на ногах, переводила глаза с помощника на капитала, силилась сама разглядеть простым глазом то, что привлекало внимание за кормой.

И мутной инстинктивной догадкой в памяти осветилась картина, еще вчера встревожившая пассажиров. Скользкий зловещий треугольник плавника акулы, то исчезавший, то выраставший из моря опять, за кормой, в ключе пены…

Толстяк опустил бинокль, повернул к пассажирке изменившееся, ставшее иссиня-серым лицо. Хотел было ответить, челюсть непослушно задрожала и стукнула.

Подхватив Надежду Семеновну под руку, мягко, но настойчиво повлек ее к сходням. Сказал с видом няньки, боящейся за ребенка:

— Ничего, ничего, голубушка. Ничего… В порядке вещей-c… Вот мы сейчас с вами кофейку. Не тревожьте себя напрасно. Мы уж, того, под горизонтом. Ушли. Спрятались…

Вл. Кохановский ПОСЛЕДНЯЯ ВСТРЕЧА

I

На борту огромного океанского парохода «Георг» стояли мистер Джерсей и его молоденькая дочь Мэг. Они смотрели в даль, на необъятный водный простор, и думали о том, как через несколько дней вдали, на горизонте, тонкой туманной линией покажется земля, задымят пароходные трубы, засереют каменные громады домов. Продолжительное водное путешествие их кончится, и они очутятся в Англии. Здесь мистер Джерсей займется своими делами, а Мэг, оставив на время его, поедет вместе с своей родственницей в Данию, чтобы увидеться там со своим женихом, лейтенантом немецкого флота фон Гольбе. Она не видалась с ним с тех самых пор, как Германия объявила войну России и Франции. Он тогда гостил у них на вилле в Италии, и они провели вместе чудную весну и лето. Провожая его в Германию, она плакала и говорила, что злые предчувствия томят ее. Он утешал ее, говоря, что ведь не все на войне погибают, и многие не только остаются живыми, но еще становятся героями и получают боевые награды и отличия.

— Пройдет полгода, самое большее год, и мы будем снова вместе с тобою, и тогда уже ничто не разлучит нас… — И потом, улыбаясь, добавлял: — Только тогда я буду уже не простой, никому не ведомый лейтенант фон Гольбе, а герой, увешанный орденами: тогда ты уже с гордостью сможешь сказать — это мой муж…

Когда отошел поезд, увезший его, она долго стояла на платформе и заплаканными глазами смотрела вслед убегающему вдаль красному фонарю последнего вагона.

После этого она недолго жила в Италия и скоро вернулась с отцом в Америку. Здесь потянулись для нее тоскливые и тревожные дни. И ей казалось, что она уже больше никогда не увидит своего жениха. И вот теперь, спустя полтора года томления и тоски, она едет к нему и спустя две-три недели снова увидит его, снова услышит его голос.

Месяц тому назад она написала ему, что мистер Джерсей в скором времени едет по делам в Англию и она упросила его взять ее с собой. Из Англии она направится в Данию и будет там ждать его, фон Гольбе.

«Георг» идет, быстро разрезая своим мощным корпусом холодную воду, но ей кажется, что он едва-едва двигается; весело и шумно в огромных, роскошных залах и в ресторане, но она далека от всего этого, она всеми помыслами своими — там, в далекой ей Германии, где живет и сражается любимый ею человек…

Все больше и больше сгущается тьма над необъятным водным простором, вот звездочка замерцала в ясном небе, вот другая, ветер стал свежее и сильнее.

— Пойдем в каюту, Мэг, — сказал мистер Джерсей, — поздно уже и становится свежо.

Мэг в последний раз посмотрела вперед, в потемневшую даль, за которой скрывалась далекая еще Англия, и пошла за отцом в каюту…

II