Машина неизвестного старика

Когда фон Гольбе выплыл на поверхность, то увидел, что судно уже далеко от него… Некоторое время он плыл за ним, взывая о помощи, но оно, не останавливаясь, удалялось все больше и больше. Тогда он понял, что погиб… И, поняв это и почувствовав близко смерть, он с необыкновенной ясностью вспомнил гибнувших на его глазах и моливших о помощи пассажиров с «Георга», умолявшую о спасении Мэг. Вспомнил потом проплывшую только что мертвую женщину, так таинственно похожую на нее, и чем-то роковым и мистическим повеяло на него, и жуткий холодящий страх, никогда не испытанный им до сих пор, охватил его душу…

Спустя неделю матросы английского миноносца нашли труп лейтенанта фон Гольбе на берегу небольшого залива. Лицо его было изуродовано и в остекленевших глазах застыл предсмертный ужас…

Лев Никулин ИЗМЕННИК Фантазия

Принц Генрих Прусский, принц Леопольд Баварский и некто, называемый графом фон Цоллерном, полулежали в креслах, в ставке главнокомандующего у реки Эн. Пронизывающий, беспрерывный дождь стучал по старой крыше дома винодела в Шампанье. Этому дому суждено было приютить трех германских вождей в дни титанического сражения на реке Эн. Граф фон Цоллерн сидел у камина… Вспыхивающие, раскаленные угли минутами освещали крутой актерский подбородок, зачесанные кверху усы и согнутую руку, пугавшую странной неподвижностью. Он поправил сползшую с плеча генеральскую шинель и заговорил резким и не терпящим возражений голосом:

— Или… или… от контратаки к наступлению.

Принц Леопольд шевельнулся в кресле и что-то прошептал еле-еле слышно.

— Что ты говоришь?..

— Так, ничего. Я говорю о жертвах.

— Жертвы! Разве они могут меня остановить?… Повторяю тебе: или… или… или мы, или…

Дверь скрипнула и тонкая прямая фигура адъютанта проскользнула к ним.

— Ваше велич… Простите! Exzellenz!

— В чем дело?

— Наши уланы захватили французского офицера…

— Какое мне дело до пленных!

— Но ваше вел… но exzellenz! Это немец! Мы его все знаем…

Граф фон Цоллерн поднял голову и отрывисто бросил:

— Шпион!

— Нет, exzellenz… Он доброволец… Он изменил Германии и сражался во французской армии…

Тяжело бряцая, передвинулась ближе к колену графа кавалерийская сабля… Он помолчал, потом криво улыбнулся и сказал:

— С каких пор лейтенант и мой личный адъютант не знает, что мы делаем с изменниками…

Адъютант вытянулся и прошептал:

— Да… Ваше величество… Но вы его знаете.

Принц Генрих вышел из долгого оцепенения и нерешительно пробормотал:

— Допросите его, граф… Может быть, он раскаялся и скажет нам многое…

И точно тем же отрывистым голосом, каким он только что отдал приказ расстрелять, граф сказал…

— Приведите его сюда.

Лейтенант исчез… Колебалось пламя камина и принц Леопольд нехотя зашептал:

— Он может нам сказать многое.

Помолчали… Тяжелые шаги и звон шпор пробудили молчание дома. Дверь отворилась, слегка нагнувшись, неуклюже прошел громадный гвардеец и вытянулся у порога. Вслед за ним, слегка прихрамывая, вошел человек с грустным и насмешливым взором и русой бородкой. Он был в мундире французского кавалериста. Еще один гвардеец стал рядом с ним.

Граф фон Цоллерн встал и громко бросил гвардейцам:

— Уходите…

Принцы переглянулись, потом один сказал:

— Но… граф!..

Граф фон Цоллерн повернулся:

— Хотел бы я видеть хоть одного немца, который поднял бы руку на своего государя.

Пленник улыбнулся.

— Кто вы такой?.. Ваше имя? Вы немец?

Пленник, по-прежнему улыбаясь, выслушал ряд отрывистых вопросов и устало сказал:

— Я родился в Дюссельдорфе. Я сын купца… Я писатель…

Резко стукнули металлические ножны шпаги.

— Изменник!..

— Я никогда не был немцем… Потом, вы изгнали меня… Я писатель…

— Лжете! Все мои писатели, ученые и поэты живут одной мыслью со мной! Что вы знаете о французах?

Пленник шевельнулся и любезно сказал:

— Ничего, кроме хорошего…

Граф круто обернулся к нему.

— Вас расстреляют!..

— Я думаю… Один раз вы уже почти уничтожили меня… я был из бронзы. Это было на острове…

Принц Леопольд поднял брови и подумал вслух:

— Он сумасшедший.

Граф Дармштадт спросил:

— Ваше имя?

— Я скажу его вашим офицерам перед казнью… И потом, не завязывайте мне глаза… На это я смею надеяться.

Задребезжал звонок.

Граф приблизился к адъютанту и холодно сказал:

— Расстрелять!.. Перед казнью спросите его имя…

Офицер повернулся к пленнику.

— Да… Вот еще… Завяжите ему глаза.

Граф повернулся к камину и слушал, как затихали шаги пленника и звон шпор, как тихо дышал задремавший принц Генрих.

Потом несколько минут было совсем тихо. Трещали в камине дрова и вдруг резко прогремел ружейный залп…

Снова было тихо… В коридоре прозвенели шпоры.

— Это вы, лейтенант… Его имя?

— Анри Айне… Вернее, Генрих Гейне, ваше величество.

Была тишина… слегка затрещали ручки кресла у камина. Потом граф фон Цоллерн повернулся к адъютанту и тихо сказал:

— Feuer!..[7]

Началась канонада…

Лев Гумилевский В ЛЕСАХ ПОЛЕСЬЯ

Лейтенант фон Трауриг, высокий, худой, слегка сутуловатый офицер с некрасивым, прыщеватым лицом, вел свою роту по едва проходимой чаще леса, намереваясь обойти русский полк, атаковавший немецкие позиции.