Машина памяти

Я видел ее последнюю картину. На берегу реки спиной к зрителю стоит парень. Ранее утро, молочно-белый туман над водой. Заросли камыша, небо заволокло тучами. Если приглядеться, то можно различить в тумане очертания приближающегося парома…

— Как они выглядели?

— Кит, не вздумай! Я запрещаю тебе, слышишь!

— Просто нарисуй, как выглядели те уроды!

На втором листке ежедневника она делает приблизительные портреты.

Вы верите в совпадения?

— Вот этому, — я ткнул пальцем. — Отбили яйца. А вот у этого сустав раздроблен так, что правая рука уже никогда не будет работать нормально.

— Откуда тебе это известно?

— Я с ними уже встречался. Не так давно. В клубе «Ковчег».

— Кит!

— Но ведь это еще не конец истории, правда?

25

«Душа выгорела, — говорит она, — ее душа выгорела».

Цвета поблекли, все вокруг стало шаблонным, картонным, ненастоящим; люди стали марионетками, порой казалось, что она даже видит нити, отходящие от их рук, ног, голов. Болванчики, а не люди. Этот базисный, черно-белый мир достраивался, наполнялся красками и звуками, которые рождало ее воображение, но когда воображения не остается… мир предстает таким, какой он есть на самом деле, и это совсем не радует.

Впервые голоса появились спустя полгода после самоубийства Лизы.

Впрочем, сначала это было мало похоже на голоса: монотонный гул, как от колокола, гул внутри головы; они, получив возможность высказаться, включились все разом. Мужчины, женщины, дети, старики. Те, кто оказался за чертой, кто сохранил то, что именуется душой, кто переступил последний порог и узрел, что Приют — это декорация, фикция. За намалеванным фасадом скрывается пустое бесплодное поле.

Возмущение, переходящее в недоумение, а потом — в ужас! Никого и ничего! Когда ты отбросил копыта, сыграл в ящик, отдал концы, сдох как все якобы нормальные люди — ты должен стать либо перегноем, если ты атеист, либо будешь блуждать в дебрях своих фантазий, если верующий, либо тебе подарят новое тело, либо получишь долгожданный покой. Достаточно уважаемая идея! Каждому по заслугам! Так вот хрен! Никого и ничего. А знаешь почему? Потому что Конец Света несет не метеорит, и не комета, и не диковинный вирус! Конец Света наступил давно, когда мы перестали воображать, придумывать новое…

«Мы не воображаем, что с дымом возносимся после смерти на небеса?»

«Мы не воображаем, что будет дальше».

Принимаем только практические цели, понимаем только деньги. Человечество подобно амебе: поглощает, выделяет и размножается. Причем, размножается, заметь, активно, невзирая на демографические кризисы! Видим смысл в том, чтобы оставить как можно больше потомков, которые будут заниматься тем же самым. Мы словно лемминги, бегущие к пропасти.

Нас теперь много, но знаешь, что самое смешное? Девяносто процентов — пустышки! Гессе в «Степном волке» писал, что внутри человека теснится много душ. Измученный тяжким недугом писатель ошибался. То, что он принимал за множество — осколки единого зеркала. В них ты отражаешься по частям. Отсюда раздвоение личности у шизофреников: это не две личности, а разрубленная напополам одна. Да и та неполноценная.

«Откуда тебе это известно?»

«Про Гессе? Он сам мне сказал».

Так вот сейчас, при оптимистичном настрое, лишь у одного человека из ста есть так называемая душа. Точнее, ее половинка.

Чтобы Она была целая — нужны двое. Двое любящих.

А ужас вот в чем. Тот сгусток энергии, информации, который образуется от союза двух сердец, не может превратиться в перегной! Это Закон Сохранения Энергии. Она должна во что-то перейти, иначе перегноя будет столько, что люди захлебнутся в собственном говне! А перейти ей НЕКУДА! Там, на том свете, какое идиотское выражение, давно никого не ждут. Души зависают, сохраняя остатки сознания. Слепки сознания. Зависают между мирами. Попадают в Ад, сотворенный собственным умом. Или, точнее, не сотворенный. Ад там, где нет места творчеству. В Аду не найдешь времени, пространства и света.

Господь Бог, задроченный нашим дебилизмом, вытащил из ящика письменного стола револьвер, крутанул барабан и нажал на курок, предварительно описав, куда он желает попасть. Смекаешь? ОН же бессмертный был, а значит, не мог создать достоверный загробный мир по-иному. В итоге ОН бросил нас на время, попал в свое изобретение и почему-то не вернулся…

На его похоронах шакалы-церковники станцевали джигу.

Бог не дурак, он мечтал, чтобы мы выросли и сами сделались богами.

«Приставляли револьверы к вискам и нажимали на курки?»

«Не прикидывайся кретином».

«То есть, религия — не выход?! Она ли не фундамент загробного мира?»