Машина песен. Внутри фабрики хитов

Прорыв Кеши состоялся в 2009 году с хитом Фло Райды Right Round (с него начался затянувшийся диджейский сет Пацана в моей машине). Изначально идея принадлежала Аарону Бэй-Шаку, энергичному сотруднику отдела артистов и репертуара лейбла Atlantic Records. Он задумал, чтобы его рэпер Фло Райда читал текст под сэмпл из песни You Spin Me Round (Like a Record) группы Dead or Alive, хита середины 80-х, вышедшего из фабрики хитов Стока, Эйткена и Уотермена. «Нужно сделать это. Мы добьемся успеха», – повторял Бэй-Шак. Однако его попытки реализовать идею терпели неудачу. Бруно Марс и его соавтор Фил Смиз попытались написать такую песню, но результат не оправдал ожиданий. Тогда Бэй-Шак отдал идею Доктору Люку, а тот, в свою очередь, привлек еще одну важную фигуру своих ранних совместных проектов – Kool Kojak.

«Нам с Доктором Люком обоим приносил успех шаффл-бит, – вспоминает Kojak, – начиная еще с моего трека 1999 года Sao Paulo для группы Supla Zoo». Качающие восьмые триоли шаффл-бита можно услышать и в I Kissed a Girl. «Мы нехило наловчились использовать этот бит и вскоре нашли для него наилучшее применение, а именно в Right Round».

В конце 2008 года Бэй-Шак забронировал студию Conway Recording Studios, фешенебельный музыкальный оазис в захолустной восточной части Голливуда. Фло Райда прибыл в компании бывшей звезды футбола по кличке E-Dub, Деванта Суинга из хип-хоп-группы 90-х Jodeci – он курил огромный косяк – и экзотической танцовщицы Кубаны Ласт. Стриптизерши и их боссы играют роль важных арбитров в мире хип-хопа, поскольку хип-хоп часто слишком похабен для радио. Стрип-клубы – единственное место, где общественность может услышать треки без цензуры. «Стрип-клубы стали главными площадками для раскрутки записей, особенно на Юге», – сказал Джермейн Дюпри, президент урбан-подразделения Virgin Records, журналу Billboard в 2008 году.

«Кубана Ласт вошла в студию и сверкнула очаровательной улыбкой, – вспоминает Kojak, – а потом она повернулась спиной, и у меня в ушах взвыла сирена. Два арбуза в джинсе – такая была задница у Кубаны Ласт. Не те накачанные ботоксом искусственные зады, как у нынешних рэперш с тощими куриными ногами и непомерными надувными ягодицами. У нее все было родное». Эта задница вдохновила на создание песни. Эта задница отправила в плавание тысячу кораблей Кеши.

На тот момент Round Around, как назвал песню Фло Райда, состояла из двух начитанных им куплетов поверх бита в духе 80-х. Звучали они довольно нелепо. «Мы вошли в звукорежиссерскую, и Аарон поставил демо, – продолжает Kojak. – Не прошло и десяти секунд, как Кубана загоготала: “Йо! Вы, ниггеры, правда собрались возиться с этим дерьмом? Да вы гоните! Ну вас к черту!” Вся остальная кодла тоже улюлюкала. Я подумал: “Ну уж нет”. Мы с Люком переглянулись: черта с два мы так легко сдадимся!»

Они заставили Фло переписать куплеты, и тогда за дело взялись продюсеры. «Стресс был еще тот, – вспоминает Kojak. – Мы создали бит за выходные, а отрывался я, только чтоб поспать на полу, проснуться, врубить контроллер KAOSS pad и синтезатор Casio VL-Tone – и работал дальше. Люк как будто обезвреживал бомбу. Мы были в ударе. В воскресенье мы занырнули в бассейн, зная, что написали мощнейшую вещь».

В хуке песни все еще не хватало чего-то особенного, и Доктор Люк подумал про Кешу, которая тогда как раз ушла от Соненберга. Kojak отправился на ее поиски. Она недавно прыгнула в бассейн Доктора Люка с телефоном в кармане, и электронные письма ей не доходили. У нее не было постоянного адреса, и она ночевала по очереди в своих машинах – серой «хонде» и золотом «мерседесе» – седане начала 80-х. Обе были забиты упаковками от еды из забегаловок, бутылками, дешевыми наушниками, сапогами от разных пар, туфлями на каблуках и мусорными мешками с одеждой. Молодая особа из Нэшвилла подкатывала к вечеринкам в Голливуд-Хиллс, куда ее не приглашали, выходила из своей калымаги в футболке с изображением хеви-метал-группы, крошечных шортах, сапогах и винтажной шубке и устремлялась в путешествие по барам.

В конце концов Kojak нашел Кешу в Эхо-парке в съемном доме, известном как «Вытрезвитель». «Стены там в буквальном смысле обсыпáлись, – вспоминает он. – Повсюду никотиновые пятна, окурки, коробки из-под пиццы, темные окна, грязь. Место – сущий кошмар. Среди этого погрома сидела Кеша и пила пиво под грохот музыки. Люк написал мне: “Ну что там?” Я ответил: “Йо! Я нашел ее!” – и повернулся к Кеше: “Пошли, девчонка, пора сделать из тебя звезду!”»