Машина пространства. Опрокинутый мир

Мистер Уэллс вызвался разведать, куда подевались марсиане, и отправился через лужайку к вершине холма. Я же последовал за Амелией в дом и, едва мы переступили порог, заключил ее в объятия. Несколько минут мы молчали. Потом она чуть отодвинулась, и мы любовно вгляделись друг другу в глаза. Мимолетная встреча с самими собой – такими, какими мы были в прошлом, – подействовала на нас как благотворная встряска. Амелия с синяками и ссадинами на лице, в изодранной обгорелой сорочке нисколько не походила на элегантную молодую даму, промелькнувшую перед нами в седле машины времени. И, судя по тому, как смотрела на меня Амелия, моя внешность претерпела не меньшие изменения.

– Значит, еще тогда, когда мы сидели в машине времени, ты видел марсианина? – спросила Амелия. – Ты все знал наперед с той поры?

– Я видел только тебя, – открылся я. – Мне показалось, что ты умираешь.

– Потому-то ты и решил взять на себя управление машиной?

– Не могу ответить ни да, ни нет. Я просто пришел в отчаяние. Я ведь уже тогда любил тебя…

Она опять привлекла меня к себе и легонько коснулась моей шеи губами. Я расслышал ее слова, хоть они и были произнесены почти неразличимым шепотом:

– Теперь мне все понятно, Эдуард.

3

Вернулся мистер Уэллс и принес безрадостную весть: внизу, у реки, торчат шесть треножников с чудовищами, и сражение все еще продолжается.

– Они наводнили всю округу, – сказал мистер Уэллс, – и, насколько можно судить, им почти не оказывают сопротивления. В радиусе мили вокруг этого дома – три боевые машины, правда, все три не покидают долины. Мне кажется, сейчас самое безопасное – затаиться на какое-то время здесь и не высовывать носа наружу.

– Что они там делают? – спросил я, имея в виду марсиан.

– По-прежнему разрушают и жгут. Похоже на то, что пожары охватили всю долину Темзы. Повсюду дым, притом невиданной густоты. Твикенхэм совершенно исчез под шапкой дыма. Черный, плотный, как деготь, и никак не поднимается вверх. Висит над городом точно исполинский купол.

– Ветром развеет, – сказала Амелия.

– В том-то и дело, что ветер есть, – ответил мистер Уэллс, – а дым продолжает висеть. Никак не подыщу этому объяснения.

Впрочем, эта загадка представлялась нам второстепенной; с нас хватало и того, что марсиане бродят неподалеку и настроены по-прежнему враждебно.

Всех троих мутило от голода, и самой насущной необходимостью стало хоть что-нибудь поесть. Яснее ясного, в доме, где никто не жил многие годы, нечего было и надеяться отыскать провизию в кладовой. Правда, артиллеристы нечаянно оставили часть своего пайка – несколько жестянок с мясом и немножко черствого хлеба, – но этого нам недостало бы даже на одну трапезу.

Мы с мистером Уэллсом решили наведаться в ближайшие дома и взглянуть, нельзя ли позаимствовать там съестного. Амелия предпочла воздержаться от вылазки: ей хотелось обойти дом и выяснить, какие комнаты пригодны для жилья.

Отсутствовали мы с мистером Уэллсом ровно час.

За этот час мы обнаружили, что, кроме нас, на всем Ричмонд-Хилле нет ни души. Надо думать, жителей вывезли с прибытием войск, и, похоже, их отъезд совершался в крайней спешке. Двери почти повсюду оказались не заперты, и в большинстве домов мы находили продовольствия вдосталь. К тому времени, как настала пора возвращаться, наш вещевой мешок был битком набит провиантом – мясом разных сортов, овощами и фруктами. Вдобавок мы захватили несколько бутылок вина, а для мистера Уэллса нашли трубку и табак.

Перед тем как вернуться, мистер Уэллс предложил еще разок окинуть взглядом долину: внизу стояла подозрительная тишина, столь глубокая, что становилось не по себе.

Бросив вещевой мешок в последнем из обследованных домов, мы осторожно поднялись к самому гребню холма и спрятались за деревьями. Отсюда открывался широкий обзор на север и на запад. Слева виднелась долина Темзы до самого Виндзорского замка, а правее – Чизуик и Брентфорд. Прямо под нами простирался Ричмонд.

Солнце – оранжевый огненный шар – садилось за горизонт. Высвеченный закатом, вдали чернел силуэт одной из марсианских боевых машин. Она была недвижима, но даже на расстоянии мы без труда различали, что металлическое плетение сети, подвешенной к платформе, заполнено человеческими телами.

Черный дымовой купол по-прежнему скрывал от нас Твикенхэм; другой такой же тяжело навис над Хоунслоу. В Ричмонде, казалось, царило спокойствие, хоть несколько зданий было охвачено огнем.

– Их не остановить, – сказал я. – Они захватят власть над всей планетой.

Мистер Уэллс промолчал, только дыхание его участилось и стало прерывистым. Я взглянул в его сторону – и вдруг заметил слезы у него на глазах. Чуть помолчав, он промолвил:

– Вы, Тернбулл, настаивали на том, что они смертны, но теперь придется смириться с жестоким фактом: мы не в состоянии оказать им сопротивление.

В тот же миг, как бы оспаривая это утверждение, прозвучал одинокий выстрел из полевого орудия, установленного на прибрежной пешеходной дорожке возле Ричмондского моста. Несколько секунд – и в воздухе, в нескольких сотнях футов от дальнего треножника, появилось облачко разрыва.