Машина счастья

   Но Генрих знал, что Пьер только глядит, но не видит его. Генрих вначале опасался, что Пьер в самозабвенном кружении налетит на стоящее посреди комнаты кресло, но Мира осмотрительно держалась подальше от гостя, а Пьер хоть и не сознавал, что в комнате кто то третий, физически все же ощущал неведомое препятствие.

   — Есть! — закричал Пьер, останавливаясь. — Хорошую порцию тумана. Ты, я и туман! Живо, Мира, живо!

   — Мы не одни, — сказала Мира. — У нас в гостях землянин.

   Только сейчас Пьер увидел Генриха.

   — Прошу прощения за невнимательность! — сказал он непринужденно. — Мы с Мирой, когда танцуем, забываем все на свете. — Он плюхнулся на тускло мерцающий диван и обернул к Генриху радостное лицо. — Счастлив познакомиться, друг! Пообедаем и поговорим.

   — Раньше поговорим, — предложил Генрих.

   — Можно и так, — быстро для дельтянина согласился Пьер.

   — И разговор в моем присутствии, — предупредила Мира, садясь рядом с Пьером.

   Генрих долгую минуту молча смотрел на них.

   На Земле такая пауза была бы сочтена за вызов. Здесь можно было молчать и дольше, не рискуя вызвать недоумение и обиду. В Генрихе мутно клубилась злость на эту красивую и неприятную женщину, так ревниво оберегающую своего безобразного и веселого мужа.

   Генрих нащупал в кармане передатчик. Пусковая кнопка торчала сбоку, на нее можно было незаметно надавить пальцем. «Надавлю — и кончится твоя тирания, — думал он. — С лица твоего Пьера мигом исчезнет улыбка. Пронзенный непонятной тоской, он отвратит от тебя лицо, твои заигрывания станут ему противны, твои настояния — омерзительны. Вот как оно будет, стоит мне нажать кнопку. И я ее нажму, можешь не сомневаться в этом!»

   — Я, однако, настаиваю на разговоре наедине.

   — Ничего не выйдет, раз Мира не хочет, — добродушно разъяснил Пьер. — Ужасная женщина моя Мира, вы такой еще не встречали.

   «Я и такого, как ты, пожалуй, еще не встречал, — подумал Генрих. — Недаром машина так долго билась с твоей зашифровкой. У тебя, собственно, и зашифровывать нечего, ты весь на виду».

   Пьер продолжал, шумно засмеявшись:

   — Я открою вам страшную тайну: без меня Мира худеет за сутки на килограмм.

   — А ты без меня за сутки на килограмм толстеешь, — заметила Мира.

   — Худеет? — переспросил Генрих мрачно. Он недоверчиво поглядел на Пьера. — Толстеете?

   — Худеем и толстеем! — воскликнул толстяк. — Она без меня ничего не ест от тоски, а я объедаюсь веселящимся туманом, чтобы заглушить скорбь. Так что не заставляйте нас уединяться друг от друга, а говорите спокойно.

   «Ничего я говорить не буду, — размышлял Генрих. — Вот нажму на кнопку

   — и оборвется наша говорильня, и не понадобятся объяснения. Все равно я не скажу, какую роль ты можешь сыграть в общественном подъеме дельтян, даже о Стелле я не скажу, к Стелле ты устремишься всей душой, еще не зная ее, а узнаешь — полюбишь без памяти, куда сильнее влюбишься, чем в эту Миру, и не будет больше в твоей жизни Миры, а будет предназначенная тебе высшей справедливостью Стелла…»

   Он вынул из кармана передатчик и положил на колени кнопкой вверх.

   Всего одно нажатие пальца — и будет поставлена желанная точка в затянувшемся разговоре.

   — Дело в том, что мое предложение секретное, — начал Генрих.

   Начало было неудачное: секретов Генрих не имел.

   Пьер, подумав, опроверг Генриха:

   — У вас, возможно, есть секреты от меня, но тогда зачем ими делиться со мной? А у меня секретов от Миры нет.

   — И не будет, — добавила Мира с вызовом.

   «Нажму кнопку — и точка на объяснении», — вяло думал Генрих, падая духом.

   На уродливом лице Пьера играла беззаботная улыбка, черные глаза Миры впивались в Генриха. Интересно, думал Генрих, как она почувствовала, что над ее головой собралась гроза? Вот же дьявольская настройка души — и без специальных излучений ощущает таинственную опасность!

   — Я собирался пригласить вас на Землю в командировку, — сказал Генрих. — Но одного…

   — Исключено! — одинаковыми голосами воскликнули Пьер и Мира.

   — Теперь то я и сам вижу, что исключено, — согласился Генрих.

   Он встал, и передатчик со стуком ударился о пол. Прежде чем он успел схватить его, передатчиком завладела Мира. Вскрикнув, Генрих вырвал коробочку из ее рук.

   — Что с вами? — спросила Мира с испугом. — Вы так побледнели, друг!

   — Вы не нажали на эту кнопочку? — волнуясь, спросил Генрих. — Вот эту кнопочку — видите? Вы случайно не нажали на нее? Только не скрывайте правды!

   — Нет, не нажала! — быстро ответила Мира. Ужас Генриха мгновенно передался ей. — Даже не дотронулась, уверяю вас!

   — А на кнопочку надо нажать? — поинтересовался Пьер. — Дайте ка эту штучку мне, я отлично нажму.

   Генрих с грустной улыбкой спрятал передатчик в карман.

   — Именно этого и не надо делать. Разрешите пожелать вам долгой жизни, друзья. Счастья вам не желаю, у вас его, судя по всему, хватает.

6

   — Не мог я этого сделать, — оправдывался через час Генрих перед братом. — Она так на меня смотрела… Поищем других путей. Впрочем, можешь назвать меня дураком…

   Рой молча переливал из бутылки в стаканы плотный цветной туман. Когда синеватый дым заклубился у краев, Рой протянул свой стакан Генриху.