Машина снов

Над ним летела полупрозрачная тень, от которой тёк сладкий жар, она помавала широкими рукавами, как крыльями, рождая смутное желание близости в каждом, кому случалось её увидеть. Но Марко, поглощённый своими мыслями, не повернул головы, и она летела над ним как штандарт или зонт, защищая свою любовь от чужого чёрного солнца.

Он почти достиг Центральных ворот, ему оставалось спуститься по Благолепному тротуару, обогнуть Пагоду предков, на которой уже зажгли ночные огни, и пересечь площадь Чжиюань. Навстречу ему вышел Кончак-мерген. Марко рефлекторно огляделся и, подняв голову, бросил быстрый взгляд на ближайшую башню. Лучник смотрел в другую сторону.

— Доброй ночи, молодой мастер, — сказал Кончак-мерген. — Не нужно опасаться, что нас кто-то увидит. Великий хан восстановил меня в должности, а вам вернул все права. Правда, меня это довольно сильно пугает, поскольку теперь мы с вами официально осведомлены о самой страшной тайне императора.

— О чём ты?.. — рассеянно спросил Марко.

— Я нашёл их.

— Этих… прачек или как их там?

— Да. Кухарок.

— И? — нетерпеливо топнул ногой Марко.

— Вы были правы, молодой мастер, — довольно усмехнулся Кончак-мерген в усы. — Вы, как обычно, оказались удивительно проницательны. Мне пришлось довольно сильно потрудиться, чтобы найти их, но один евнух под пыткой сознался, где их сыскать. К сожалению, он не выжил и не даст каких-либо показаний. Но кухарок я нашёл.

— Ну же! Рассказывай, что именно они сказали тебе?

— Одна из них, та, что помоложе, призналась во всём сразу, как только увидела пыточный инвентарь. Разумеется, она немного поломалась для виду перед своей товаркой, но, когда я отвёл её в камеру и спросил, понимает ли она, как будет выглядеть её лицо к утру, быстро стала рассказывать всё, что знала. Она, кстати, очень хорошенькая. Жалко, что до настоящего допроса так и не дошло: ребята очень хотели её снасильничать.

— А вторая? — нервно дёрнул углом рта Марко.

— Она держалась очень вызывающе. К ней сразу же применили пытку водой, но результата не достигли. Она, словно лягушка, сумела под водой дышать так же хорошо, как мы делаем это сейчас. В запале мы притопили её больше чем на четверть часа, но она всем своим видом показывала, что чувствует себя вполне комфортно. Тогда мы применили пытку огнём и с удивлением заметили, что огонь полыхает, совершенно не касаясь её тела. Ни боль, ни иглы, ничего её не пугало. Мне пришлось притащить в камеру её дочерей и мужа и изнасиловать старшую у неё на глазах, пригрозив сделать то же самое с младшей, а мужу отрезать гениталии. И только тогда она заговорила. Всякий раз, как она останавливалась — а делала она это довольно часто, — мне приходилось подвешивать её муженька на дыбе. И только так она соглашалась продолжить.

— Завидное упорство говорит нам о том, что ей было что скрывать.

— Она оказалась дурой, — засмеялся Кончак-мерген. — Если бы она попросту созналась, что пошла на поводу у Хоахчин и по неведению приняла участие в заговоре против Ичи-мергена, ей выжгли бы клеймо, сослали в деревню, где она жила бы со своими выблядками до самой старости. А с учётом того, сколько можно скопить, работая кухаркой при дворце, ещё и внукам бы хватило её денег. Но, поскольку эта безмозглая курица думала только о том, как бы сохранить более страшную тайну, то… В общем… — он вынул из-за спины тыковку-горлянку, из тех, что берут с собой странники-даосы и монахи, ищущие подаяний для братии, и протянул её Марку, держа за повязку. — Вот.

— Что это? — с некоторым подозрением спросил Марко. Он принял тыковку, подхватив её под днище, и чуть не выронил.

— Осторожней, она куда тяжелей, чем кажется, — обеспокоенно вскрикнул Кончак-мерген.

— Да я уж понял, — раздражённо ответил Марко, чувствуя, как рука немеет.

— Лучше держать за верёвку, иначе рука начинает неметь, — сказал Кончак-мерген. Марко тут же перехватил тыковку, с облегчением чувствуя покалывание крови, возвращающейся в руку.

— Что это? — повторил Марко свой вопрос.

— Вы никогда не поверите! — сказал Кончак-мерген с плохо скрываемым восторгом.

— Ну же, не томи. Какое-то снадобье или что?

— Молоко. То самое молоко Чёрного дракона, — прошептал Кончак-мерген прямо в ухо Марку, захлёбываясь смехом.

— Чему ты радуешься?

— А вы попробуйте ткнуть меня мечом, молодой мастер, — заговорщицки хохотнул обычно сдержанный Кончак-мерген. Марко недоверчиво посмотрел на товарища. Мерген усмехнулся и приглашающе похлопал себя по животу. Марко вынул из рукава стилет и, быстро перебросив его в левую руку, ткнул стражника в печень. Кончак-мерген поморщился, но и только. Стилет словно напоролся на кольчугу. Мерген приподнял рубаху: на смуглом голом животе, прямо напротив печени наливался синяк и тянулась небольшая царапина. — Я натёрся им, чтобы проверить на себе, — пояснил Кончак-мерген.

— Господи… — прошептал Марко, глядя на тыковку.