Машина времени

Незнакомец был худым и невысоким, с болезненно-землистым лицом, мужчиной, облаченным в обтягивающий наряд из плотного темного материала, который, по предположению мистера Парри Дэвиса, деревенского сапожника, был натуральной кожей. Его орлиный нос, тонкие губы, широкие скулы и острый подбородок были довольно изящными, однако из-за чрезвычайной худобы кости и мышцы лица выпирали сквозь кожу. По той же самой причине большие пытливые серые глаза казались запавшими и спрятавшимися под необычайно широким и высоким лбом. Именно последняя черта наиболее сильно притягивала внимание стороннего наблюдателя. Казалось, по сравнению с остальным лицом лоб выходил размерами за все мыслимые пределы. Складки, морщины и жилки на нем также были неестественно большими. Глаза подо лбом светились, подобно двум огонькам в пещере у подножья скалы. Лоб господствовал над остальным лицом, в целом бесспорно привлекательным, и настолько подавлял его, что оно казалось нечеловеческим. Жидкие черные волосы, беспорядочно спадающие на глаза, не скрывали, а скорее подчеркивали этот эффект, добавляя к неестественной высоте лба ощущение выпуклости. Представление о сверхчеловеческом усиливалось височными артериями, заметно пульсирующими под прозрачной желтой кожей. Неудивительно, что среди излишне поэтических обитателей Ллиддвдда версия о помеле получила широкое признание.

И все же именно поступки незнакомца в значительно большей степени, нежели его внешность, склонили суеверных валлийцев к мысли о колдовстве. Наблюдательные жители деревушки скоро обнаружили, что практически во всех областях жизни его поведение не просто разительно отличается от привычного, но вообще, с их точки зрения, не поддается никакому объяснению. Сначала Артур Прайс Уильямс, благодаря своей общительности пользующийся уважением во всех тавернах Карнарвоншира, предпринял попытку на учтивом валлийском и еще более учтивом английском завязать с незнакомцем разговор на тему листов жести, но потерпел полную неудачу. Косвенные намеки, прямые вопросы, предложение помощи, доброжелательные советы, сарказм, ирония, издевка и, наконец, вызов на бой, громко выкрикнутый из-за живой изгороди, растущей вдоль дороги, остались без ответа, словно неуслышанные. Артур Прайс Уильямс быстро выяснил, что брошенные предметы также не годятся в качестве повода для знакомства, и собравшаяся толпа рассеялась, полная неутоленного любопытства и подозрений.

В тот же день на горной дороге, ведущей к деревне, был замечен в сумерках незнакомец без шляпы, шагающий так быстро и широко и с таким решительным выражением на лице, что Артур Прайс Уильямс, увидев его издалека с порога «Свиньи и свистка», испытал безотчетный ужас и спрятался на кухне за большой чугунной кастрюлей, дожидаясь, когда чужак пройдет мимо. Безумная паника также охватила учеников, как раз выходивших из здания школы, и загнала их обратно, подобно листьям, влекомым бурей. Однако незнакомец всего лишь искал продовольственный магазин, из которого после продолжительного пребывания вышел, нагруженный всевозможными свертками из синей бумаги с буханками хлеба, селедкой, свиными ножками, куском ветчины и черной бутылкой. Со своей ношей он и вернулся той же стремительной походкой обратно в Манс. Он делал покупки, называя, просто называя, без каких-либо объяснений и слов вежливости, то, что ему требовалось. Казалось, незнакомец не слышал рассуждений о погоде и всевозможных вопросов владельца магазина. Его, пожалуй, сочли бы глухим, если бы он не обращал самого живого внимания на любые замечания, имеющие хоть малейшее отношение к делу. Вследствие чего быстро распространились слухи, что незнакомец решительно настроен избегать любого человеческого общения, кроме самого необходимого.