Машина времени

Вы удивитесь, если я вам скажу, какого врага я опасался. Я боялся темноты новолуния. Цина внушила мне этот страх своими сначала непонятными для меня замечаниями по поводу темных ночей. Но теперь уже не трудно было догадаться, что означают темные ночи. Луна убывала, и каждую ночь темнота держалась все дольше. Я стал уже понимать теперь, хотя еще в слабой степени, почему темнота внушала такой ужас маленькому надземному народу. Я невольно спрашивал себя, какие гнусности совершали Морлоки в такие безлунные ночи? Теперь я видел, что и вторая моя гипотеза была абсолютно неверной. Может быть, надземные жители и были некогда привилегированною аристократией, а Морлоки их рабочими слугами, но это время давно миновало. Обе разновидности, происшедшие путем эволюции человека, постепенно подвигались или перешли окончательно к новым отношениям между собой. Илои, подобно каролвингским королям, мало-помалу превратились в прекрасные ничтожества. Им позволяли владеть поверхностью земли, потому что Морлоки, жившие в течение бесчисленных поколений под землей, в конце концов совершенно перестали выносить дневной свет.

Но Морлоки все-таки продолжали изготовлять для них одежду и удовлетворять их привычные потребности. Я полагаю, что это делалось ими вследствие пережитка старой привычки служить. Они делали это так же рефлекторно, как лошадь, бьющая копытом землю, или охотник, убивающий животных ради спорта, – делали это потому, что старинные и давно уже исчезнувшие необходимости оставляли неизгладимый след в их организме. Но ясно, что прежний порядок существовал теперь до некоторой степени в обратном виде. Над изнеженными созданиями была уже занесена рука Немезиды. Многие века назад – тысячи поколений назад – человек изгнал своего ближнего из области солнечного света и довольства. А теперь этот ближний вернулся назад, но уже в измененном виде! Илои снова получили первый урок жизни, они снова познакомились с чувством страха!.. И вдруг мне пришли на память куски мяса, которые я видел в подземном мире. Не знаю, почему я вспомнил о них, – это не находилось в связи с течением моих мыслей и явилось как бы вопросом извне. Но я старался припомнить форму этих кусков. Они что-то смутно напоминали мне, но я не мог сказать, что это было.

Маленький народ был совершенно беспомощным и не мог бороться со своим таинственным страхом. Но я был иначе организован. Я вышел ведь из своего века, когда человеческая раса находилась в расцвете своих сил и когда страх уже не производил парализующего действия, а тайна потеряла свои ужасы. Во всяком случае, я мог защищаться. Я решил без дальнейших промедлений изготовить для себя оружие и отыскать безопасное место, где я мог бы спать. Найдя такое убежище, я мог бы уже спокойно наблюдать этот странный мир и вернул бы себе ту уверенность, которой я лишился, узнав, какие существа угрожали мне по ночам. Я чувствовал, что не в состоянии буду заснуть, если не буду уверен, что моя постель защищена от их нашествия. Я содрогнулся от ужаса, вспомнив, как они уже рассматривали меня.