Машины Российской Империи

Подплывшие катера замедляли ход. На носу одного стоял Джуса с кривой саблей в руках. Свой европейский костюм он сменил на то, что подходило ему гораздо больше: кожаные шаровары, заправленные в остроносые сапоги, цветастую рубаху и черные перчатки с раструбами. На его подручных были брюки с лампасами и куртки из парусины, выкрашенной в тускло-стальной цвет. У всех на ремнях висели пистолеты.

Баркас перестал тонуть. Вода почти достигла палубы, однако дальше он не опускался. Возможно, где-то в корпусе образовался воздушный пузырь – я не видел другого объяснения такой плавучести. Где Заяц? Я нырнул с открытыми глазами, путаясь в ветках и оказавшейся под водой листве. Поднятая со дна муть кружилась вместе с мелкими обломками, я почти ничего не видел и, едва не застряв в изломанных ветвях, вынырнул обратно. Катера уже остановились. Вода хлюпала и пенилась, мелкие волны плескали в лицо. Оказавшись посреди леса тонких стволов, я едва видел происходящее.

Пара «стальных курток» перебрались на палубу баркаса, еще двое по приказу Джусы разделись и прыгнули в воду. Некоторое время они плавали совсем рядом, трижды я опускался с головой и не высовывался, пока хватало воздуха в груди. В это время один человек, выбравшись на берег с ножом в зубах, заглядывал за валуны.

– Никого тут! – прокричал он наконец.

– Говорю же – утонули! – ответили с палубы баркаса. – Вон в трюме мертвяк… Эк его разворотило, вроде бомба в кишках взорвалась.

– На лоханке было трое, – ответил Джуса, постукивая клинком по колену.

– А вы видели, как рвануло, господин Джуса? Никто выжить не мог.

– Все равно оставлять ее тут нельзя. Граф приказал отбуксировать к пещере.

– В пещеру? Затонет по дороге.

– Затонет – перерубим тросы. Тут мелководье, а на середине глубоко, пусть идет на дно. Выполнять!

– Эй, а я несессер нашел. В рубке вот болтается, чуть не унесло…

– Сюда его, – приказал Джуса. – Разворачивайтесь, крепите концы.

Он говорил на английском, отвечали ему по-английски и по-французски. Сидя по ноздри в воде, я видел, как развернули катера, как тросы привязали к баркасу. Он тяжело закачался, вода перехлестывала через борт, волны прокатывались по палубе, и все равно старый башмак не тонул, каким-то чудом удерживаясь на поверхности, цеплялся за жизнь… Я видел все это – но больше я не видел мальчика, которого звали Зайцем, и, конечно, я не видел капитана Хольфа, чье искалеченное тело осталось в затопленном трюме. Ему не суждено было вернуться в рыбацкий поселок, к жене, к детям, к своему делу. И виноват в этом был я.

Солнце высоко поднялось над горами, в круглой долине стало тепло и светло. На катерах перекрикивались, отдавал приказы Джуса, шумели двигатели, дым шел из труб. Когда «Мое дело» развернулось проломленной кормой к берегу, я снова нырнул. Продравшись между веток, очутился возле баркаса и схватился за край дыры. Моторы загудели громче, меня потянуло вперед. Только сейчас, когда первый шок прошел, я почувствовал, как холодна вода в горном озере. Меня пробирала дрожь, зубы стучали, перехватывало дыхание, но я держался крепко. Не потому, что боялся смерти. Я боялся только одного: что не смогу отомстить.

Вода бурлила и пенилась, катера набирали ход. Огромная пещера и замок над ней были все ближе.

Глава 7 Оружие разрушения

1

Остатки рубки закрывали от меня катера, но сквозь плеск волн доносились гудение и голоса. Мы достигли середины озера. Ныли руки, одежда потяжелела от воды; я сбросил сюртук, решил было избавиться и от туфель, но передумал – неизвестно, что дальше, без обуви может прийтись туго.

Вот только будет ли какое-то «дальше»? Снова и снова возвращалось чувство, которое охватило меня после падения с «Самодержца» и взрыва – будто я один, потерянный, в бездне времени и пространства. Совсем один, никого вокруг; то есть людей много, но все это враги, все они готовы убить меня, дай только шанс. Заяц и Хольф погибли из-за того, что были втянуты в мои дела, ни в чем не повинные, случайно встреченные на пути… мертвы, убиты безжалостно и походя. Чья-то рука смахнула их, будто крошки со стола. Небрежность, с которой мои враги отнеслись к чужим жизням, вызывала глухую, угрюмую ненависть к ним.

Я тряхнул головой, усеяв воду вокруг брызгами с волос. Надо собраться. До пещеры недалеко, и сейчас мне понадобятся все оставшиеся силы. И ум. Любая ошибка означает гибель.

Баркас дрогнул, правый борт приподнялся, а левый сильнее ушел в воду.

– Сейчас потонет, – донеслось с катера. – Мистер Джуса! Эй, видите?

– Вижу, – откликнулся тот. – Ладно, здесь глубина подходящая, руби концы.

– Подходящая? – добавил кто-то еще. – Да под нами центр котла, здесь дредноут затопить можно!