Машины создания

Идея нанотехнологии распространилась далеко и широко, и благодаря самим Машинам (с изданиями 1990 года в Японии и Британии) и благодаря другим публикациям. Недавнее резюме появилось в ежегоднике Британника 1990 года, “Наука и будущее”. Меня пригласили для выступлений в большинство ведущих технических университетов и во многие из ведущих корпоративных исследовательских лабораторий в Соединённых Штатах. В Стэндфорде, когда я читал первый университетский курс по нанотехнологии, комната и фойе были набиты в первый день, а последний вошедший студент влез через окно, интерес был огромный и всё увеличивающийся.

Какова была реакция технического сообщества – тех, кто находится в наилучшем положении, чтобы находить и отмечать ошибочные идеи? Оттуда, где я стоял (т.е. перед задающими вопросы техническими аудиториями) центральные тезисы этой книги выглядели убедительно; они выдерживали критику. Нельзя сказать, что каждый их принимал, просто каждый предлагаемый довод для опровержения их оказывался ложным. (Мои извинения скрытым критикам с собственной точкой зрения – пожалуйста, выступайте вперёд и высказывайтесь!) Множество технических статей (по механическим нанокомпьютерам, молекулярным механизмам и опорам и т.д.) доступны и технические учебники уже на подходе. После серии локальных встреч, Институт предвидения учредил первую большую конференцию по нанотехнологии в октябре 1989 года (о которой рассказывается в новостях науки за 4 ноября); отчёт о заседании готовится.

На конференции стало ясно, что Япония уже в течение нескольких лет считает разработку молекулярных систем базисом для технологии двадцать первого века. Если остальной мир желает видеть совместную разработку нанотехнологии, ему лучше проснуться и начать действовать со своей стороны.

Определённые сценарии и предложения в последней трети “Машин” могли бы подвергнуться перефразированию, но по крайней мере одна проблема представлена обманчиво. Страница 173 говорит о необходимости избежать неконтролируемых инцидентов с размножающимися ассемблерами; сегодня я бы подчеркнул, что есть мало побудительных мотивов строить репликаторы, даже напоминающие тот, который мог бы выжить в природе. Посмотрите на машины: чтобы работать, им нужен бензин, масло, тормозная жидкость и т.п. Никакое обычное происшествие не может дать возможность автомобилю самостоятельно добывать себе корм и заправляться соком деревьев: это потребовало бы гениального конструирования и тяжёлой работы. Это подобно простым репликаторам, разработанных, чтобы работать в чанах с ассемблерной жидкостью, делая неразмножающиеся продукты для внешнего пользования. Репликаторы, построенные в соответствии с простыми правилами, были бы никоим образом непохожи на то, что может вырваться из-под контроля и начать творить безумства. Проблема, и она огромна, не в инцидентах, а в злоупотреблении.

Некоторые ошибочно представили, что моя цель – рекламировать нанотехнологию; на самом деле она – продвигать понимание нанотехнологии и её последствий, что является совершенно другим вопросом. Тем не менее я сейчас убеждён, что чем раньше мы начнём серьёзные усилия по разработке, тем дольше у нас будут серьёзные публичные дебаты. Почему? Потому что серьёзные дебаты начнутся с этих серьёзных усилий, а чем раньше мы начнём, тем более слабой будет наша технологическая база. Ранний старт будет таким образом означать более медленный прогресс и значит более времени, чтобы рассмотреть последствия.

Если ваше желание – быть в курсе разработок в этих областях, и с предпринимаемыми усилиями понять и повлиять на них, пожалуйста свяжитесь:

Институт предвидения

Послесловие 1996 года

“Машины создания” пытаются исследовать мир, по направлению к которому технология нас увлекает, и в годы, прошедшие с первой публикации, технология прошла длинный путь по направлению к этому миру.

Первая глава показывает, как белковое проектирование, делая молекулярные машины во многом подобными живым клеткам, мог бы обеспечить путь к более продвинутым системам, но он осторожен относительно времени, которое потребуется, чтобы решить наиболее фундаментальные проблемы. Два года после публикации Вильям ДеГрадо из ДюПонта сообщил о первом прочном успехе в разработке белка с нуля. Сейчас есть журнал, который называется “Белковый инжиниринг” и всё увеличивающийся поток результатов. Что более важно, возникли дополнительные пути к той же цели, основные на других молекулах и методах. В 1988 году Нобелевская премия по химии была присуждена Краму, Педерсону и Лену за их работу по построению больших молекулярных структур из самособирающихся частей. В 1995 году премия Фейманна по нанотехнологии была вручена Надриану Симану из университета Нью-Йорка за разработку и синтез структур ДНК, соединённых так, чтобы образовывать кубические структуры. Химики начали говорить о “нанохимии”. В последние годы, молекулярная самосборка возникла как самостоятельная область.