Машка-Потеряшка. В поисках пути домой

Заметив ее, Вик как-то скукожился и сделал вид, что его заинтересовал кувшин, что держала над головой одна из мраморных женщин. Но маневр не удался: девушка успела его заметить и уже шла по направлению к нам, лавируя между столпившимися людьми и огибавшими огромный фонтан повозками.

- Авигдор! - снова позвала она: теперь женская фигура была намного ближе, и я смогла разглядеть вздернутый маленький нос и россыпь веснушек на овальном лице. Впору позавидовать: мой нос был массивнее, хоть и не гигантский, как у мультяшек, а овал лица не такой плавный. Про длинную небрежную косу, что волнами спускалась с покатого плеча, я вообще молчу. Надеюсь, создатель этого живота сейчас не сидит рядом со мной, то краснея, то бледнея, и делая вид, что ему интересен узор на вазе.

- Давно не виделись, Авигдор, - девчушка: в белом платье, подчеркивающим кожу кровь с молоком, и сияющей улыбкой, она выглядела лет на 17-18 не больше.

Моего соседа передернуло от обращения, но он промолчал. Кинув буквально кричащий о помощи взгляд на возвышающийся над нам мост меж двух башен, он повернулся к рыжеволосой лицом, предварительно наклеив на лицо вымученную улыбку.

- Здравствуй, Эсфи...рь, - парень опять подавился именем. Ох, так эта та самая Эсфи, чье имя пару раз проскальзывало в разговоре. - Это Маша.

Вик быстро переключил внимание будущей обладательницы одного, ну или двух, орущих ангелочков, на меня. Я же, с минуту гревшая уши, параллельно прикидываясь третей мраморной статуей, со скрипом повернулась, и подняла глаза.

- П-привет.

- Рада встречи!

Если бы от такой улыбки можно было ослепнуть, эта девушка была бы виновницей. Как -то не верится, что это рыжеволосое чудо разбило сердце воришке. А именно на это указывали сигналы его тела. Неужели я так же нелепо выглядела, когда в наш магазин заявился Белопашцев, и мне пришлось в свой законный перерыв с ним объясняться?

- Как поживаешь? - спросил парень, избегая ее взгляда.

- Все хорошо, - ответила девушка, нежно погладив живот.

- Чудно, - выдавил из себя Вик, принявшись рыться в сумке, забитой под завязку драгоценностями. Спустя пару минут неловких и лихорадочный поисков, он выудил жемчужный браслет, переливающийся перламутром в свете солнечных лучей.

- Держи. Подарок. Он не украден, если что.

Последнее уточнение явно в ответ на слегка нахмуренные рыжие брови.

- Спасибо, - снова улыбнулась девушка, сияя точно летнее солнце. - Давид! Иди сюда!

Эсфи обернулась и поманила рукой кого-то из толпы. И тут я воочию лицезрела цвет «лягушки в обмороке» - лицо Вика посерело, приобретая нездоровый зеленый отлив. Креветками что ли отравился? Или...?

Но ответ пришел сам с собой вместе с плечистым парнем приятной наружности, с легкостью соперничающей с молодым Бредом Питтом, чего только стоят золотисто -пшеничные волосы, пронзительные голубые глаза и квадратные скулы с ямочками от играющей улыбки. А от рельефа мышц, что выглядывал из-под расстегнутого ворота тонкой белой рубашки мне лучше оторвать глаза, пока они не прилипли окончательно.

- Давид, - представился он: улыбаться еще шире просто было невозможно. Но когда его взгляд поймал вороватого брюнета, что чудом успел справиться с собой за эти полминуты, улыбка будто сломалась, превратившись в издевательский оскал. - Не ожидал тебе здесь увидеть. И каким ветром сюда занесло благородного Авигдора? Помниться, при нашей последней встрече ты клялся, что ноги твой не будет в Кастор-Поллуксе. Если ты опять решил попытать счастье на безнадежном поприще, то только слепец не заметит, что...

- Дав, - девушка коснулась его сцепленных на груди рук, но парень все не унимался. Его очарование сразу как-то испортилось, словно ревность, вкупе с чувством собственничества отравили его.

- Нет, Эсфи! Ты забыла, что он сделал?! А все из-за...

- Давид, - голос рыжеволосой стал жестче. Чтобы там не случилось между ними троими, она не хотела это обсуждать, особенно при мне.

А я, бегая глазами от пылающего праведным гневом Давида к Вику: парень напрягся, сжав челюсть, но все еще продолжал молчать, гипнотизируя плоские камни мостовой.

- Ты просто жалок, Авигдор, - выплюнул блондин.

Во мне медленно закипало раздражение, приперченное гневом. Конечно, Вик, вполне мог совершить какую -нибудь гадость, но сейчас парень выглядел таким пришибленным: было очевидно, что он во всем раскаивается. А блондинчику так и хотелось крикнуть: «Эй, не бей лежачего!». Но я молчала, скрипя зубами и уговаривая себя не лезть, пока женский угол их треугольника растерянно хлопала глазами, не зная, как унять своего самца.

- Она бы никогда не осталась с таким, как ты...

Горькая усмешка Вика была последней трещиной в моей, и без того тонкой, стене терпения и равнодушия.

- Так, стоп! - получилось даже громче, чем следовало.

Моя выдержка лопнула вместе с малахитовой амфорой у меня над головой, обдавая незадачливую пару фонтаном брызг. Вик сразу очнулся от приступа самобичевания.