Машка-Потеряшка. В поисках пути домой

– Может, скинем ее с ковра, когда будет пролетать над ближайшим озером? – парень прошелся пальцами под подбородком, будто пытаясь смахнуть пропущенный участок щетины. Как раз правее мелкого пореза. Он, что первый раз брился?

Прищурившись, пыталась понять, что варится у него в голове. Не думала, что он будет противиться присутствию такой колоритной попутчицы. Особенно если вспомнить, как он флиртовал с монахинями из храма Двух Сестер.

Но он был расслаблен, даже искры недовольства испарились, стоило Даре покинуть комнату.

Судя по движению бровей и мечтательный взгляд с улыбкой чертенка, он представлял, как прописывает нашей новой попутчицы пинок для разгона.

– Идем, – кивнула в дверной проем, где скрылась остальная часть наших авантюристов. – А почему ты так реагируешь? Боишься влюбиться? – не выдержала – язык так и чесался спросить о наболевшем. И отговорить себя я не смогла. Мы уже почти подошли к конюшням, и другого шанса спросить и получить честный ответ без лишних свидетелей могло не представиться.

– Да просто… Эй! – начавшееся откровение потонуло в возмущенном крике.

Вик ринулся вперед. И, оглядевшись, я поняла причину: Дара пыталась с низкого заборчика, огораживающего стойла и загоны, запрыгнуть на скучающий Буният. Кисточки ковра лениво проигрывали с водой в огромном корыте.

Завидев меня, ковер верным щенком кинулся ко мне, чуть не сбив с ног, оставляя позади свою горе-укротительницу.

– Это тебе не лошадь! – рыкнул Вик. Парня аж потряхивало от возмущения – Ему 500 лет!

Протянула руку, гладя кончиками пальцев по короткому ворсу, наблюдая, как они ссорятся. Дара отпускает пару непонятных ругательств, отчего уши парня пунцовеют от злости. Чувство оторванности окатили с головой. Грусть и обида горьким осадком осела на языке. Я не из этого мира и никогда не стану ему так близка, как та же Дара. Я даже половину из того, о чем он говорит, не понимаю.

Глаза предательски запекло, пальцы онемели, а в голове возник жутко соблазнительный образ – шарахнуть по грудастой сопернице своей силой.

Почувствовав мои настроения, Буният потерся, точно кошка о мою щеку. Ненавязчиво, ласково. Отчего еще больше захотелось расплакаться. Я буду по нему очень скучать. Глубоко вдохнула и выдохнула, отгоняя мрачные мысли от себя. Досчитала до десяти. И уже шагнула навстречу страстям у мутной кормушки, как ковер преградил мне дорогу, опускаясь ниже. Выглядело это как немое приглашение запрыгнуть на него и сбежать. Но нет. Это не выход.

Покачала головой, слабо улыбнувшись. Потом вскинула голову, налепляя на лицо, что выражению явно могло посоперничать с Пьеро, маску напускной сердитости. Набрала воздух в легкие. И крикнула:

– Эй! Хватит ругаться! Или я полечу без вас, – демонстративно поставила ногу на ковер.

Все сразу не только повернулись, но и оказались рядом за считанные секунды.

– Лети, – фыркнул Айом, задрав подбородок. – Я догоню.

Закатила глаза. Нашел время хвост распушать.

Вик тяжело дышал рядом и не от короткого бега, а от переполнявшего чувства праведного гнева.

– Или я или она! – дрожащей рукой указав на блондинку, у которой уже порыжели брови, заявил он.

Выдохнула сквозь сжатые зубы, прикусывая язык. Хотелось им обоим сказать что-нибудь едкое и грубое, чтобы угомонились. И уже была близка к тому, чтобы это сделать, как услышала весьма весомый аргумент.

– Думаю, я буду ей полезнее тебя. Я знаю, где в Черных Пещерах находится фонтан Телесфора. А ты?

Вик захлопнул рот, и в удивлении округлил глаза.

В голову пришло безрадостное осознание того, что эту мечту любого мужика с пятым размером я буду терпеть еще очень долго.

ПМП 48. Брат и сестра…?

– Ты побывала в логове Химайры? – Вик выпучил глаза и открыл рот так, что, казалось, сейчас челюсть со щелчком рухнет прямо в ошметки сена и навоза, разбросанного повсюду, а глазные яблоки покатятся следом.

– Пф. Конечно, граница с Денницей Каприкорнус отсюда недалеко, – девушка махнула рукой в сторону темнеющих на фоне голубого неба гор. – Уж не знаю, обитал ли в той пещере, что я нашла, Трогон Фово55, но…

– Чегось? – переспросила я, даже повернувшись боком, чтобы лучше слышать.

– Ты не знаешь? – округлила глаза Дара: ее волосы постепенно возвращали свой рыжий цвет, а лицо-сердечко с маленьким острым подбородком становилось более угловатым, даже ямочка начала появляться. – Мои предки называли его Снидатель. Пугали им детишек. По легендам всадник этого чудовища – сам Агис Класс, – вздрогнула, услышав, въевшееся под кожу имя. – Говорят, Снидатель питается чувствами, в основном, страхом. Он ведь жуткий – голова невесть от кого, шесть лап…

– Закругляйся, если не хочешь назад, – Вик подтолкнул ее в спину, ближе к ковру, на котором я уже сидела по-турецки. Наклонив голову, рассматривала новый состав группы и размышляла о том, каким чудищем управлял мой якобы предок. Сдвигаться и не собиралась: поэтому Дара – чьи порыжевшие волосы начали закручиваться, а глаза приобретали миндалевидную форму – угнездилась справа от меня.