Маск: Тэйри

Здесь вставали рано — в кабаке «Море по колено» уже толпился народ. Джубал быстро прошел в общий зал, где ему подали горячий перечный отвар в высоком горшке. Выглянув в окно, он заметил, что вода в Земнокаменной Заводи стояла очень низко — кончался отлив. Перед пляжем обнажилась широкая блестящая полоса влажной глины, а в Пучинице дрожала спокойная, почти стоячая вода. «Кланш» бездействовал у причала. «Фарверля» в заводи не было.

Опрокинув горшок, Джубал допил бульон. Выйдя из кабака, он прошел по причалу к «Кланшу» и спрыгнул на палубу.

В первую очередь Джубал забрался в кубрик, заварил чай и подогрел котелок рагу. Вынеся котелок на среднюю палубу, Джубал сел и в два счета расправился с горячим варевом. В дверях каюты полубака появился Шрак. Налив себе кружку чая, капитан присоединился к Джубалу, сидевшему на крышке люка: «Вернулся, значит».

«Где Торквассо?»

«Вчера отдал швартовы».

«Плохие новости, — упавшим голосом отозвался Джубал. — Когда мы сможем поднять паруса?»

«Прилив только начинается. Не раньше полудня».

Из большой кормовой каюты вышла заспанная, растрепанная Миэльтруда. Бросив долгий взгляд на Джубала, она спросила: «Где Рамус Имф?»

«За холмами».

Миэльтруда подошла и тоже присела на крышку люка: «Что случилось?»

«Это долгая история. И она еще не закончилась», — Джубал налил себе еще кружку чая и рассказал о происшедшем в Дуррури.

Миэльтруда тихо ужаснулась: «Что с ним сделают?»

«Подозреваю, что ничего хорошего».

Некоторое время трое сидели в молчании.

«Хочу отсюда уехать, — сказала Миэльтруда. — В Уэлласе мне страшно».

«Я тоже не прочь смыться, пока не случилось что-нибудь еще», — согласился Джубал.

«Что еще может случиться?»

«Не знаю».

«Придется ждать прилива. В полдень поднимем паруса», — пообещал Шрак.

Какое-то время они сидели и смотрели на бурный поток воды, прорывавшийся в заводь через Пучиницу. Постанывая и поскрипывая, причал поднимался с приливом — недовольно подергивая швартовы, поднимался и «Кланш».

Джубал, смотревший в сторону берега, с досадой застонал: «В полдень будет слишком поздно!»

Из Земнокаменного поселка к причалу медленно спускались четверо — управляющий верфями, Рамус Имф и пара ваэлей угрюмой наружности. Они взошли на причал. Рамус шел неуверенно, как оглушенный, с трудом переступая с цистерны на цистерну.

Все четверо остановились у «Кланша». Джубал сразу подбежал к борту, протестующе размахивая руками: «Это не наш пассажир! Уходите!»

«Он тариот. Ты тоже тариот. Забирай его в Визрод», — ваэли столкнули Рамуса на палубу «Кланша», где он продолжал стоять, непонимающе уставившись куда-то в сторону.

«Мы не несем за него ответственности! — бушевал Джубал. — Везите его сами!»

«В Уэлласе ему расти нельзя».

«Мы его к вам не привозили! Мы не хотим, чтобы он оставался на борту!»

Управляющий верфями задумчиво посмотрел на Джубала, потом смерил взглядом «Кланш» от носа до кормы: «Ваше судно построено в Земнокаменной Заводи и склеено добротным маэйсом».

«Верно», — кивнул внезапно помрачневший Шрак.

«Хотите ли вы, чтобы ваше плавание хорошо закончилось?»

«Что можно ответить на такой вопрос? Разумеется, хотим!»

«Тогда отвезите Рамуса Имфа в Визрод».

«С удовольствием сделаю вам такое одолжение», — грустно сказал Шрак.

«Хорошенько свяжите его, ему нельзя много двигаться. Будьте особенно осторожны, когда прорастут почки — он начнет волноваться».

Ваэли вернулись в Земнокаменный поселок. Рамус стоял, как прежде, уставившись непонятно куда. Шрак первый заставил себя сдвинуться с места. С форпика он принес гибкий металлический трос, обвязал двойными петлями шею и талию Рамуса Имфа, а другой конец троса надежно прикрепил к мачте.

В полдень прилив достиг высшей отметки. «Кланш» вышел из Пучиницы под парусами и поплыл на юг через Пространный океан.

На второй день Рамус Имф пришел в себя. Сохраняя мертвое молчание, он осмотрелся и заметил стеснявшие его путы, вызвавшие у него замешательство и уныние. Глядя на Джубала, он постепенно узнал его, топнул ногой в приступе бессильной ярости. Когда из кормовой каюты появилась Миэльтруда, поднявшаяся на квартердек, он провожал ее глазами с изумлением, раскрыв рот. Но Рамус не сказал ни слова, не издал ни звука, будто полностью онемел. Проверив прочность металлического троса, он внимательно изучил хитроумное моряцкое крепление на мачте, после чего выпрямился и стал мрачно смотреть в горизонт. Шрак принес ему еду и питье. Рамус молча поглотил их. Не в силах преодолеть отвращение, Джубал оставался на квартердеке. Миэльтруда тоже замкнулась и молчала, игнорируя всех и каждого и проводя время на скамье у гакаборта.

На утро шестого дня Рамус стал беспокоиться. Он ходил на не-гнущихся ногах взад и вперед по крышке люка, насколько позволял трос, время от времени останавливаясь, чтобы почесать ноги и грудь. На восьмой день Рамус сорвал с себя рубашку, чтобы рассмотреть сыпь мелких черных пятен, появившуюся у него на коже.