Маска бога

— Я могла бы спросить тебя о том же. Разве ты не должна сейчас нести вахту в Женских Залах Готрегора?

— Да, должна, но если моей леди Бренвир понадобилось отправиться в Фалькир, то как могли я или ее охранники позволить ей, до сих пор слепой, при надвигающихся предвестьях, выехать одной?

Бренвир. Так вот это кто та «высокорожденная леди», чье прибытие застало врасплох Директора. Искать матрону, чтобы задать ей вопрос, — и тут же она появляется, только вот Джейм совершенно не хочется видеть эту весьма своеобразную женщину, а тем более требовать от нее ответов. Стой-ка…

— Ты сказала «слепой»?

— Да. Это все тот крик, который подняла ты, леди, если помнишь. Она еще и оглохла. Но это прошло быстрее. Не то чтобы я винила тебя за то, что ты ушла с таким шумом. То, что сделала с тобой миледи Калистина, — ужасно.

Она оглядела Джейм, пытаясь оценить оставшиеся повреждения, но маска мешала. Смешно, когда лицо ничем не было прикрыто, это так смущало кендара, что она не могла поднять глаза и увидеть рану. Как бы там ни было, сейчас высокорожденная первая отвела взгляд.

— Полагаю, я должна засвидетельствовать свое почтение матроне.

— Конечно, решение за тобой, леди, но вряд ли ей доставит удовольствие твое присутствие.

— Охотно верю, — уныло ответила Джейм.

Как-никак, последние слова, обращенные к ней матроной, были проклятием. Память услужливо подсказала: «Без рода, без крова, без крыши, без корней, будь проклята и изгнана». Она поняла, что эта фраза никогда и не уходила полностью из сознания, как воткнувшаяся глубоко в палец колючка зудит, мучит. Почему-то пребывание под кенцирской крышей сделало чувствительность болезненнее. А Бренвир, неужто в ней сидит сила проклинающего шанира? В старых песнях упоминаются такие люди. Они обычно умирают молодыми, убитые их собственными семьями во имя самозащиты, — родственники проклинающего не хотят погибнуть раньше срока. Талант проклинателя сродни Гласу Божьему, но в наделенном им человеке говорит один лишь Тот, Кто Разрушает. И все-таки не похоже, что Бренвир одна из них, — чтобы прятать подобное, необходим громадный самоконтроль, а у так называемой Железной Матроны он, кажется, абсолютно отсутствует, по крайней мере когда дело касается Джейм.

— И тем не менее, — сказала она, размышляя вполголоса, — я причинила ей вред. Это требует извинений, и я принесу их, даже если она отшвырнет меня на полуслове.

— Не много же в тебе здравого смысла, — сказала капитан, — но есть хорошие манеры и добрая воля. Я буду рядом, понаблюдаю, чтобы игра была честной. Сюда, леди.

Бренвир предоставили покои на три этажа ниже, напротив южной стены. Капитан и Джейм, приблизившись, увидели, что эскорт — десятка кадетов из охраны Готрегора — собрался снаружи в зале. Они тихо и тревожно переговаривались. Джейм узнала одну — ту, что безуспешно пыталась остановить их с Журом бегство из половины Брендана… Всего-навсего шесть дней назад?

— Она в скверном настроении и плохо себя чувствует, — доложила десятник. — Все еще лежит в постели с дороги. Когда я сказала, что предвестья приближаются, леди издала странный звук, будто у нее удушье, и приказала всем выйти вон.

— Она слишком нетерпелива, чтобы оставаться в Готрегоре, — задумчиво сказала капитан. — Да, у леди Брендан сильная воля. Когда зрение вернется к ней — а матрона Ардета уверяла, что это произойдет скоро, — она, возможно, попытается ускользнуть, туман там или нет, так что нам придется смотреть в оба. Леди?

Джейм захлопнула рот. Что она сказала, когда Железная Матрона прокляла ее: «И тебе того же, Брендан»? А теперь Бренвир тоже стала неугомонной и не может оставаться под кенцирской кровлей? Милостивые Трое!

— Мне хотелось бы ее увидеть, капитан, — и теперь больше, чем прежде.

— Хорошо, леди. Под твою ответственность.

Она постучала. Никакого ответа, но все услышали внутри шаги — туда-сюда, туда-сюда. Джейм толчком распахнула дверь.

Большая комната за створками явно была кабинетом, полным рабочих столов и полок для свитков. По дальней стене тянулся ряд полукруглых окон, лестница Директора паутинкой покачивалась в свете зари. А по комнате взад и вперед ходила темная фигура Бренвир — взад и вперед, безостановочно. Сапоги глухо стучали по дубовому полу, вокруг краев дорожной юбки клубились облачка пыли. Этот неумолимый, слепой и зловещий путь пролегал через горы рухнувшей, рассыпающейся в порошок мебели, словно Бренвир расчищала себе дорогу, осыпая проклятиями все, что, мешая, вставало перед ней. Джейм кашлянула:

— Матрона? — (Топ, топ, бум, без передышки.) — Леди? — (Бум, бум, топ, хрусть.) — Бренвир?

Высокорожденная резко остановилась, не оборачиваясь.

— Эрулан? — прошептала она.

— Нет, леди, — Джейм попятилась. — Это всего лишь я.

— Ты! — Тон сам по себе звучал ругательством. — Шарлатанка Норф.

— Осторожней, — мягко произнесла капитан, обращаясь то ли к одной из них, то ли к обеим сразу.

Все умные вопросы, которые Джейм хотела задать, мигом вылетели из головы.

— Я п-пришла просить прощения, — заикаясь, пролепетала она.