Маска бога

— Жреческое отродье! Что он сказал тебе, сука? Что? Что вообще Иштар мог сказать ей, кроме, возможно, того, как заставил мастера-убийцу пойти для него на кражу? Если Гильдии Центральных Земель сродни своим восточным собратьям, воры Башти взвоют. Сломанные зубы оскалились.

— Блефуешь, да? Ты, дочь потаскушки, как будто ты можешь хоть что-то знать.

Белая вспышка. Костяной Нож. О боже, куда же он до сих пор прятал его?

— Мастер гильдии, — прохрипела она, — я знаю больше: я знаю, почему кровавая миссия в Готрегоре потерпела неудачу.

Нож остановился. Шея похолодела — лезвие чуть-чуть не коснулось кожи.

— Ну и почему, девка?

— Ученики были не подготовлены и плохо натренированы. Ей отвесили оплеуху, тяжелую, как раз по раненой щеке.

— Но один из них оставил тебе вот это.

— Нет. — Внезапный наплыв боли, вкус крови во рту.

— Нет — значит нет. Кенциры слишком глупы, чтобы врать. Плохо натренированы, и как это?

— У них недостаточно опыта борьбы. — Удивительно, она как подмастерье отчитывается мастеру, пусть и по другой дисциплине. — Слишком зависят от техники теней, а для теней не всегда условия благоприятны.

— А не подготовлены к чему?

— Например, ко встрече со мной.

Еще один удар, сильнее. Девушка чуть не рванулась вперед, на острие, — риск, на который она пошла бы, будь это любой другой нож.

— Почему бы тебе не убрать эту штуку, мастер, и не помериться со мной силами на равных? Испытай удачу.

Он расхохотался — коротко, резко:

— Я уже напробовался таких, как ты, тридцать четыре года назад. Мягкие глотки, тихое убийство — за исключением одной, заставившей меня побегать, и второй, проклявшей. Красноглазая тварь!..

Красноглазая…

— Бренвир? — глупо спросила Джейм.

— Ну и имечко. К чему еще не подготовлены, шлюха?

— К Старику Тишшу, унесшему их души, и к демону-тени Отраве, съевшему их. Собственно, — осторожно добавила она, — если ты сейчас поднимешь голову….

Снова хриплый смех:

— Кенциры никогда не врут, но «если» хлеба не просит.

— Только не в этот раз.

Отрава упал на наемника с дерева, словно сшитый из полумрака плащ. Мастер гильдии вскрикнул и задохнулся. Его яростные попытки сбросить Темного убийцу перешли в судорожные подергивания человека, которого насильно одевают. Плечи вздрогнули, словно на них уселись верхом. Вытянулись руки, затрепетали затянутые в перчатки из живой тени ладони. Костяной Нож качнулся прямо над лицом Джейм.

— Следи за этим! — выдавила она.

Отрава взглянул вниз, на нее. Джейм видела только смутную маску его лица, сквозь которую дико глядели глаза наемного убийцы. А он в первый раз увидел ее порезанную щеку и свежую кровь на ней. Отрава сдавил мастера покрепче. Тот вздрогнул и уронил Нож.

— А-а-а!

Она так и не поняла, как ухитрилась увернуться. Через мгновение Джейм уже неуклюже растянулась в дюжине футов от того места, где Костяной Нож вонзился в землю, — трава вокруг клинка сразу начала жухнуть.

Что-то незримое продиралось между деревьями, тоненько подвывая от гнева и страха. Мастер-убийца выпутался, нет, просто поднялся. Эдакую лошадь придется укрощать даже такому всаднику. «Если повезет, они сломают друг другу шеи», — кисло подумала Джейм, утирая лицо. Кажется, ей понадобится помощь.

Милосердные Трое! Киндри.

Она подхватила Костяной Нож и побежала туда, откуда пришла. Вот просека, где убийца прыгнул на нее, вот маска, шапка и льняная повязка, все вещи лежат там, куда он их бросил. А вот и те интересные, наложенные друг на друга отпечатки ног, взбирающиеся на склон. Джейм пошла по следам на усиливающийся звук голосов.

Глава 9

— Предвестья сулят лютое, десятник, — прокричал кадет-дозорный, жалобный, далекий голос из темноты промокшего леса. Приглушенный гром пророкотал над ущельем, будто перекатились обернутые войлоком голыши. — И кажется, опять начинается дождь.

— Надо было возвращаться еще два дня назад, когда мимо прошли блуждающие огоньки, — пробормотал высокий кадет из замыкающей пятерки. — Всем патрулям, а то тут столько знамений…

Его голос переместился, как будто бы и он уже ушел. Новый десятник обернулась, взглянув на него поверх семи прочих голов.

— Вечные приказы, — проворчал он дерзко, но глаза опустил.

Железный Шип почти чуяла исходящий от него запах тлеющего негодования. До прибытия в училище ее, нового кадета Норфа, временным десятником был он.

По правде, никто из этих юных кадетов не выглядел счастливым. Все, кроме одного, были воспитаны в Заречье, в семье Норфов, они пришли в Тентир этой весной, думая про себя снять сливки нового урожая, и что они обнаруживают? Что трудно служить Верховному Лорду в училище, где господствуют его враги. Хуже того, старшие кадеты смотрели так, словно обвиняли в жутком кровопролитии со множеством потерь у Водопадов и в том, что молодые заняли место убитого там друга. А в довершение обиды их поставили под командование выскочки-южанки из угонов Каинрона.

Для Шип их досада выглядела, как надутые губки избалованного ребенка.