Маска Черного Тюльпана

— Это случилось недавно? — Я постаралась, чтобы вопрос прозвучал не слишком заинтересованно.

— Около двадцати лет назад… Джоан тогда было восемь лет, и с тех пор с ней невозможно ужиться. — Девушка протянула руку. — Я Сэлли, сестра Джоан.

— О-о… — виновато протянула я.

— А вы, — продолжала Сэлли, лукаво поблескивая глазами, — должно быть, Элоиза.

— Откуда вы знаете?

Сэлли начала разгибать пальцы.

— Давайте посмотрим. Американка, рыжая, с Колином.

— Не совсем с Колином, — грубовато заметила я. Распространение сплетен в романах Джейн Остен — когда все новости становятся достоянием соседских помещиков в течение пяти минут — я всегда находила бесконечно очаровательным, но теперь начинала менять свое мнение. Почему все в этой комнате — во всем графстве Суссекс, насколько я знаю — решили, будто у меня отношения с Колином? Хорошо, я живу в его доме, но горе, горе этому времени, когда человек не может принять у себя гостя противоположного пола без обвинений в недостойном поведении.

Я и в самом деле слишком зажилась в эпохе Регентства. Следующим шагом станет потребность в компаньонке или компрометации.

— Вы живете у него…

— Я приехала только ради архива, — наполовину извиняющимся тоном сказала я.

Табличку написать, что ли? Хотя, право слово, все они воображают себе такие милые непристойности, что почти жалко их разочаровывать. Возможно, мне стоит намекнуть на разнузданные оргии. В библиотеке. С рукописями.

Я решила, что самое время сменить тему.

— Вы давно живете в Донвеллском аббатстве?

— С пяти лет. — Сэлли усмехнулась моему удивлению. — Только не говорите Джоан, что я вам сказала. Ей нравится притворяться, будто мы родились в этом поместье.

— То есть живете здесь со времен Завоевателя?

Вспомнив дневной разговор с Колином, я неожиданно порозовела — будь она неладна, моя светлая кожа! При малейшей возможности я вспыхиваю, как нос пьяницы… но, к счастью для меня, Сэлли, видимо, списала мой румянец на вино, поскольку обошлась без комментариев в адрес проклятого румянца. Да и с чего ей обращать на это внимание? С какой стати кому-то краснеть из-за Завоевателя? А я-то с какой стати краснею из-за Завоевателя?

Иногда я и сама себя не понимаю.

— Именно. Вообще-то мой отец, — заговорщицки добавила Сэлли, — довольно преуспевающий коммерсант.

— Можно сказать, у него «свое дело»? — спросила я, радуясь остеновской теме.

— Только не повторяйте этого при Джоан! Она вам голову откусит. Она так старается быть настоящей помещицей.

По тону Сэлли и ее ультрамодной одежде (скорее от «Уорхауз», чем от «Джегер») я поняла — данное устремление своей сестры она не разделяет.

— А кто жил здесь до этого? — спросила я, обводя взглядом темную гостиную с фотографиями, покрывшимися от времени пятнами, и до клаустрофобии набитую старинной мебелью.

— Донвеллы из Донвеллского аббатства. Кто же еще? Портреты перешли к нам вместе с домом, — добавила Сэлли.

Вот и ответ на один из вопросов. Были ли Донвеллы людьми, способными приютить французского шпиона? В 1803 году до Селвик-Холла из Лондона было самое меньшее шесть-семь часов езды в карете — в коляске много быстрее, но все равно не то путешествие, которое захочешь предпринять дважды за один день, — поэтому Черный Тюльпан предположительно должен жить где-то поблизости, в гостинице или у соседей. Если только… нет, другие гости Ричарда и Амели еще не приехали, и это исключает возможность того, что один из проходящих обучение шпионов на самом деле Черный Тюльпан. И потом, зачем законному гостю трудиться и наряжаться монахом-призраком, когда он может просто притвориться, что зашел не туда в поисках удобств — любимый всеми старый как мир предлог. А были в Донвеллском аббатстве гости в первую неделю июня 1803 года?

К сожалению, Сэлли хоть и была гораздо приятнее своей сестры, в этом явно не разбиралась. Джоан скорее всего знает… или хотя бы знает, где искать… Интересно, неужели историческое рвение простирается до такой степени?

Вероятно. Если до этого дойдет. Если повезет, еще немного поисков в архиве Колина — и надобность в помощи Джоан отпадет.

Меня очень разочарует, призналась я себе, если Генриетта так и не установит личность Черного Тюльпана. Это стало бы приятным дополнением к моей диссертации — я бы добавила главу «Темное зеркало: французские противники английских шпионов», — но в основном мне просто хотелось знать, а иначе это будет мучить меня, как вопрос о том, что случилось с бедным маленьким дофином[44] или кто убил принцев в Тауэре[45].

Но я все равно решила попытать счастья с Сэлли.

— А с этим домом связаны какие-нибудь истории?

Сэлли покачала головой.

— Вам придется спросить у Джоан, — извинилась она.

— Спросить Джоан о чем?

Я вздрогнула, расплескав часть своего вина, когда рядом со мной материализовался Колин.

По счастью, вино было белое. И никто не заметил. По крайней мере я так надеялась. Путаница в голове помешала мне зарегистрировать внезапное появление Колина. Сейчас я разговариваю с Сэлли, а в следующую минуту — вот он, в воздухе надо мной, как Чеширский кот[46].