Маска Дантеса

— Что все это значит? — Правитель Лация пробовал держаться с достоинством, но видно было, что он бессовестно трусит.

— Ваш сын — участник секты, — заявил Корвин, решив, что ходить вокруг да около не имеет смысла. — Хотите сохранить ему жизнь, исполняйте мои приказания беспрекословно.

Консул помолчал: ни отпираться, ни возмущаться не имело смысла.

— Отключите связь, — сказал спокойно. — Вам никто не грозит.

Марк выключил комбраслет.

— Вы в самом деле посвятили сенаторов в это… дело? — спросил Домиций.

— Сенатор Флакк посвящен, — предупредил трибун. — Остальные имена не стоит называть.

— Итак, вы будете с нами сотрудничать, наконец? Или я должен обратиться к сенату? — продолжал наступать Корвин.

— Отпустите Антония. Он же сейчас в обморок упадет, — сказал вместо ответа консул.

Флакк выпустил секретаря, и тот рухнул на диван в полуобморочном состоянии.

— Чего вы хотите? Чтобы я устроил побег Гаю Флакку? Я согласен. — Консул готов был откупиться.

— Это прежде всего, — заявил Корвин. — Где сейчас ваш сын?

— Отбыл с планеты.

— Когда?

— Неважно. Вы его не найдете. Его никто не найдет. Даже вы, Корвин.

— Это мы еще посмотрим. Когда вы узнали, что ваш сын — участник заговора?

— Я не отвечаю на ваши вопросы. Никто не обязан свидетельствовать против своего ребенка, жены или родителей.

— Да, вы не обязаны свидетельствовать… — согласился Корвин. — Но обязаны сложить с себя полномочия консула. К вам будет немедленно приставлена охрана. С этого часа вы под домашним арестом.

— У меня, как и у вас, — чрезвычайные полномочия. — Домиций еще пытался сопротивляться.

— Я уже связался со вторым консулом. Он отдал приказ посадить вас под арест. Что я и сделаю. Но прежде вы дадите приказ организовать побег Гая Флакка.

Домиций размотал полотенце, вытер им лицо — пот с него лил ручьями.

— Корвин, вы сами не понимаете, что творите. Сейчас, в момент кризиса, вы лишаете планету управления.

— Отнюдь. Ваши полномочия, согласно конституции, переходят к первому сенатору. А первый сенатор, то есть принцепс… это…

— Сенатор Флакк… — скривил губы Домиций. — Вы хоть представляете, как обозлятся плебеи? Я успокаивал вражду, я мирил…

— Мирили? — взъярился трибун. — При вас сектанты стали убивать наших детей! Ваш сын — член секты. Вы его покрывали! А может быть — и науськивали. Только не думайте, что это сойдет вам с рук! Вы дорого заплатите за все, клянусь Лацием и звездой Фидес!

— Подождите! Как сын консула мог звонить убитому Флавию, если молодой Домиций покинул планету? — осенило Марка.

Корвин кинулся к комустройству:

— Центурион Регул, это Корвин. Проверьте один звонок комустройства. — Марк жестом подогнал Суллу. Тот вставил в нужное гнездо свой комбраслет. Вернее, комбраслет покойного Флавия. — Последний звонок. Откуда он?

— Подождите… минуту… — попросил Регул.

Марк вдруг почувствовал безумную слабость. Показалось — сейчас свалится на пол и заснет… и никогда не проснется. Если даже консул против них… если консул…

— Звонок с пересадочной станции нуль-портала… — сообщил Регул.

— Слушайте мой приказ, Регул. Задействовать космических вигилов и задержать Луция Домиция Агенобарба-младшего. Где бы он ни был.

— Слушаюсь. Если только молодой Домиций еще в нашей юрисдикции, совершенный муж.

— Постарайтесь. И пришлите центурию вигилов, чтобы усилить охрану консула Домиция. С этого часа он под домашним арестом.

Корвин демонстративно вырвал узел экстренной связи из комустройства. Консул не сказал ни слова. Достал из бара бокалы и бутылку вина.

— Хотите?

— Нет, — отрезал Корвин, хотя на самом деле с удовольствием бы выпил.

— Я не мог предать собственного сына… — прошептал Домиций.

— Еще сегодня вы клялись, что ради сына ни за что не нарушите закон…

— Странно… — сказал Флакк. — На Китеже озерники собирались травить кабинет-министра геногазом. У нас плебеи травят какой-то мерзостью наших детей. Как похоже…

— Закон парности случаев, — отозвался склонный к мистике Сулла.

— Видимо, повсюду внешнее благополучие было только видимостью, — выдвинул свою версию Корвин. — Случайно лишь совпадение методов. Если Лаций этого не осознает, нам действительно конец.

Через десять минут, когда центурия вигилов прибыла, чтобы усилить охрану, патриции покинули просторный кабинет консула.

— Он точно не сбежит? — спросил Сулла.

Внезапно Флакк схватил Суллу за грудки и рванул к себе.

— Противоядие!

— Что? — тот не понял или изобразил, что не понял вопроса.

— Противоядие от вашего треклятого эликсира! Оно должно быть!

— Увы, его нет. Во всяком случае, до моего зачатия отец его не изобрел… И отпусти меня. Ткань вот-вот порвется.

— Погоди, Флакк! — остановил трибуна Корвин. — Сулла сказал — до его зачатия… Твой отец вел после этого свои работы?

— Не знаю… возможно… Как я могу это помнить?

Корвин спешно вытащил из капсулы трубочку памяти, приложил зажигалку и затянулся… Марк гораздо моложе Суллы, и его отец мог помнить… дело не его… но слишком громкое… слишком… Сейчас… вот…