Маска для убийства

- Мы оба состоим в нем, - заявил Карлайл, - Ты слишком рассеяна. У нас совместное членство. Достаточно?

- Вполне, - уступил Кремер. - Благодарю вас обоих. Мы больше не будем беспокоить вас, если только нам не понадобится... Леви, проводи их.

Когда за ними закрылась дверь, Кремер внимательно посмотрел на меня, а потом на Вулфа.

- Хорошенькое дельце, - мрачно сказал он. - Допустим, убийство совершил Карлайл: как обстоит дело тогда? А почему бы и нет? Поэтому мы повнимательнее приглядимся к нему. Проверим, чем он занимался в последние шесть месяцев, и постараемся проделать это без выражения неудовольствия с его стороны. Однако нам понадобится три-четыре человека на две или три недели. Умножим все это на... Сколько мужчин было здесь?

- Примерно сто двадцать, - ответил я. - Но вы обнаружите, что но крайней мере половину из них следует исключить по той или иной причине. Я говорю так, потому что сам сделал кое-какие прикидки. Остается шестьдесят.

- Ну, хорошо, умножаем на шестьдесят. Вы возьметесь за это?

- Нет, - сказал я.

- И я нет, - Кремер вынул сигару изо рта. - Конечно, - саркастически усмехнулся он, - когда она сидела здесь, беседуя с вами, положение было другим. Вам льстило, что она получает удовольствие, общаясь с вами. Вы не могли протянуть руку к телефону и позвонить мне, что перед вами исповедуется мошенница, которой ничего не стоит показать пальцем на убийцу, и что нам остается лишь прийти и распутать этот узел. Нет! Вам обязательно нужно было приберечь ее и будущий гонорар для Вулфа!

- Не будьте наивным, - грубо сказал я.

- Вам обязательно нужно было пойти наверх и сделать кое-какие прикидки! Вам обязательно нужно было... Что там еще?

Лейтенант Роуклифф открыл дверь и вошел в комнату. Среди служащих полиции немало таких, которые мне нравились и которыми я восхищался, или таких, к которым я не испытывал теплых чувств и которых переносил с трудом, и только один, которому я собирался когда-нибудь надрать уши. Любому понятно, что я намекаю на Роуклиффа. Лейтенант был высок, строен, красив и неимоверно усерден.

- Мы закончили, сэр, - важно сказал он. - Все на месте и в полном порядке. Мы были особенно аккуратны с содержимым выдвижных ящиков стола мистера Вулфа и даже...

- Моего стола! - закричал Вулф.

- Да, вашего стола, - самодовольно улыбаясь, подтвердил Роуклифф.

Кровь бросилась Вулфу в лицо.

- Ее убили там, - резко сказал Кремер. - Вы нашли хоть что-нибудь?

- Пожалуй, нет, - признался Роуклифф. - Конечно отпечатки пальцев нужно еще проверить и подготовить лабораторный отчет. В каком виде нам оставить кабинет?

- Опечатайте, а завтра посмотрим. Задержитесь здесь вместе с фотографом. Остальные могут уходить. Скажите только Стеббинсу, чтобы прислал сюда эту женщину, миссис Ирвин.

- Орвин, сэр.

- Подождите, - возразил я. - Что опечатайте? Кабинет?

- Конечно, - ухмыльнулся Роуклифф.

Я решительно повернулся к Кремеру:

- Вы не сделаете этого. Мы там работаем и живем. Там, наконец, все наши вещи.

- Продолжайте лейтенант, - кивнул Кремер Роуклиффу, тот повернулся и вышел.

Во мне кипел гнев и желание наговорить Кремеру много обидных слов, но я знал, что должен сдержать их. Вне всякого сомнения, это была самая большая пакость, которую Кремер когда-либо сделал нам. Теперь слово было за Вулфом. Я взглянул на него. Он сидел белый от бешенства, и так плотно сжал губы, что их не было видно.

- Расследование есть расследование, - вызывающим тоном сказал Кремер.

Вулф произнес ледяным тоном:

- Ложь. Это не расследование.

- Это мое расследование - для таких случаев, как этот. Ваш кабинет теперь не просто кабинет. Это место, где было сыграно больше хитрых трюков, чем в любом другом месте Нью-Йорка, Когда в нем, после беседы с Гудвином, убивают женщину, причем у нас нет других свидетельств, кроме его слов, - в таком случае расследование должно начинаться с опечатывания.

Голова Вулфа подалась на дюйм вперед, и он немного выпятил нижнюю челюсть.

- Нет, мистер Кремер. Я скажу вам, что это такое. Это злобный выпад тупой душонки и замкнутого, завистливого ума. Это трусливая мстительность уязвленной посредственности. Это жалкие потуги...

Дверь открылась, чтобы пропустить внутрь миссис Орвин.

Если миссис Карлайл сопровождал муж, то миссис Орвин сын. Выражение его лица и манеры претерпели, столь заметные изменения, что я с трудом узнал его. Наверху тон и лицо младшего отпрыска Орвинов выражали презрение. Сейчас его глаза, словно отрабатывая сверхурочные, смотрели открыто и сердечно.

Он перегнулся через стол к Кремеру, протягивая руку:

- Инспектор Кремер? Я столько слышал о вас! Меня зовут Юджин Орвин. Он посмотрел направо. - Сегодня я уже имел удовольствие встречать мистера Вулфа и мистера Гудвина - раньше, еще до того, как произошло убийство. Это просто ужасно.

- Да, - согласился Кремер. - Садитесь.