Маска красной смерти

— Да. Вы доставите меня, вместо того, чтобы доставить продукты. — Я пытаюсь улыбнуться, но это сложно.

— Нижний город опасен. Если нас атакуют, я не смогу вас защитить.

— Нас не атакуют, — говорю я с большей уверенностью, чем имею, но, кажется, он мне верит.

Я прижимаю кожаный ранец ближе к телу и спешу вниз по лестнице, через фойе, выхожу через боковую дверь, курьер же следует по пятам. Улицы пустынны. Единственные люди, которых мы видим — это рабочие, чистящие здание старой оперы.

Проходя мимо, я протягиваю руку и касаюсь позолоченной лепнины, тем самым окрашивая пальцы в золото. На боковой стене здания кто-то нарисовал черную косу. Ее нарисовали прямо поверх позолоты, не давая той шанса просохнуть.

— Они говорят, что принц может восстановить оперу и заставить людей ходить туда.

Звучит так похоже на принца. Или как ложь, которую распространили Мятежники. Я видела места в опере. Мысли о том, что столько людей соберутся в одном месте, достаточно, чтобы заставить кого-то паниковать.

Мы идем дальше. С каждым шагом, который мы ступаем по изломанному тротуару, здания становятся все более ветхими. Мы свободно проходим через контрольно-пропускной пункт. Солдаты не останавливают людей, выходящих из верхнего города.

Каждое грязное окно может скрывать недружелюбное лицо.

Может быть Элиот прав. Есть что-то нечеловечески зловещее в замаскированных лицах. Мужчина от дверей делает неприличный жест в мою сторону.

Мы идем быстрее.

С тех пор, как все лошади вымерли, а паровые кареты стали редкостью, боковые улицы снова стали грязными тропами. Тротуары около высоких зданий лучше, чем улицы, но все еще забиты мусором, что усложняет ходьбу.

Я ищу фигуры в плащах, но вместо этого постоянно натыкаюсь взглядом на группу подростков, идущих за нами уже половину квартала.

— Вы живете поблизости? — спрашиваю я.

— На несколько улиц западнее, — отвечает он.

Взглядом ловлю вспышку красного. Молодой человек в красной футболке. Я говорю себе, что то, что улицы в большинстве своем заброшены, не значит, что каждого человека нужно подозревать. Когда мы заходим за угол, взгляду открывается ряд кирпичных зданий, длинных и приземистых. Я прокручиваю в голове номер квартиры Уилла. Я уже близко.

Мы снова поворачиваем за угол, и я могу лучше видеть группу, следующую за нами. Они молоды. Жилистая молодежь, носящая самодельное оружие.

— Почему они идут за нами?

— Вы слишком элегантно одеты для подобного места.

Я чуть не рассмеялась. Моя юбка настолько изношена, что вряд ли кто с уверенностью сможет сказать, что однажды она была дорогой. Возможно, это из-за корсета. Может, китовый ус — востребованный товар?

Выглядит так, что они преследуют меня из-за того, что я девушка, что еще более пугающе. Я снова оглядываюсь назад, чтобы удостовериться в их возрасте. Они могут быть старше, чем мне в первый раз показалось. Они не первые ребята, у которых из-за недоедания задержки в росте.

Я смотрю на дерево в конце тротуара возле дома Уилла. Я помню его с тех пор, как мы гуляли с Уиллом. На окнах, мимо которых мы проходим, трепещут ставни. Еще одна черная коса. Я останавливаюсь, увидев еще вспышку красного, которая помечает двери мертвых, но черные меня пугают.

— Как зовут вашу дочь?

— Ли.

Один из парней достает тяжелую деревянную дубинку. Я не помогаю себе, представляя, как она опускается, ломая мою маску, тут, на улице, где воздух точно зараженный. Ломая драгоценную маску, которую я несу.

— Мы почти возле дома моего друга. Видите, там дерево, возле главного входа? Нас отделяет пара шагов. Вы продолжайте идти вперед. Я войду через переднюю дверь прямо в квартиру моего друга. Когда я исчезну, они не последуют за вами.

— Мисс!

— Думайте о своей дочери. Еще четыре шага, и вы будете в безопасности.

Я отчетливо считаю шаги в голове, мой разум мчится.

Один.

Теперь, когда мы зашли дальше вниз по улице, я вижу апартаменты, уходящие в долину. И я вижу, что одиночное дерево и перед этим зданием, и перед следующим. Оба дерева стоят в стороне, и оба слегка потрепаны.

Два.

Я вижу латунную табличку сбоку здания.

Три.

Я отхожу от курьера, слишком поздно говорить ему, что в итоге это оказывается не то здание.

Глава 16

Интерьер здания освещается только солнечными лучами, проходящими через грязные окна и пустые оконные проемы. Пол засыпан разбитым стеклом. Я спешу через холл и поднимаюсь по лестнице, стараясь не задыхаться и не позволяя страху завладевать мною. Возможно, они подумают, что я вошла в квартиру. Возможно, они не последуют сюда за мной.

Заходя в квартиру, отчаянно нуждаясь в укрытии, я слышу звук открываемой двери. Я останавливаюсь, опасаясь, что лестница заскрипит и выдаст меня. Тяжелые шаги на лестничной площадке. Некоторые в одном направлении, некоторые в другом. Мне нужно рискнуть шумом двери. Если я этого не сделаю, они точно обнаружат меня.