Маска Локи

Плазмотам необходимо улететь как можно дальше, когда разразится шторм, несущий им гибель. Поэтому все они скрылись, оставив только дозорного, этого рыцаря без страха и упрека, готового предупреждать остальных о грядущей опасности.

Зная, что ему нужно выяснить возможное направление шторма, дозорный двигался медленно, держась на почтительном расстоянии от надвигающегося шквала. Однако он не уходил слишком далеко, боясь ошибиться и не выполнить свой долг перед собратьями. Плазмот все время старался не упускать штормовой вал из поля зрения, порой позволяя магнитным течениям подбрасывать себя вверх.

Так поступали все дозорные и до него.

На мгновение плазмот остановился в растерянности, не зная, двинется ли шторм в правую или в левую сторону через сверкающую от раскаленных газов равнину. И тут он почувствовал, что подплыл слишком близко; энергетические смерчи буквально выхватили его из плазменного потока и подбросили вверх, растрепав состоящую из заряженных частиц структуру. Подобно сверкающей на солнце серебряной рыбке, стремящейся вырваться из невода, плазмот взмывает ввысь, в темноту над фотосферой, где бурные потоки и лава ионов уже не смогут достать его.

Проходя сквозь холодные слои пенумбры, откуда шторм забрал практически все тепло, дозорный понял, что постепенно теряет остроту чувств, а свободной энергии, чтобы задержаться, у него было слишком мало.

Над путником зависло густое облако умбры. Попасть туда значило бы погибнуть — сравнительно низкая температура вынудит частички его тела отдать свой заряд, и плазмот перестанет существовать. Однако ему повезло и на этот раз: неожиданно плазмота отбросило далеко в сторону, и в следующее мгновение он уже двигался по мосту из горячих газов к солнечной короне.

Внизу, под мостом, на котором он очутился, его чувствам открылись переплетения магнитных полей, создававших вершину бушующего шторма.

Мост из горячих газов был термически изолирован от нестерпимого жара перегретой короны. Плазмот измерил температуру внутри моста. Она составила порядка двух миллионов градусов по Цельсию, если пользоваться земными мерами. Это почти в два раза превышало привычную температуру фотосферы. Тяжеловато, но выносимо.

Выгнувшийся дугой мост, богатый теплом и магнитной энергией, сохранит какое-то время плазмоту жизнь. Однако как дозорный он не справился со своей задачей — его голос больше не может отслеживать и предугадывать направление бушующего шторма.

Теперь на стену темноты, на самый край вечности поднимется новый доброволец из тех, кто сумел ускользнуть от неминуемой гибели. Новый дозорный попытается предугадать движение бури, выкрикивая предупреждение об опасности.

Глава 7 ЖИЗНЬ И ПАМЯТЬ

Чух!

    Чух!

        Чух!

            Чууф!

Лунная колония «Спокойные берега», 9 марта 2081 г.

Основные компрессоры натужно гудели, снижая давление в гараже до трех килопаскалей. Джина Точман почувствовала, как полистироловые волокна ее защитного костюма плотно облепили тело. Сплетенный особым образом костюм, точно соответствовавший весу Джины, облегал кожу в условиях почти полного вакуума, однако не мешал функционированию потовыделяющих желез.

Костюм был достаточно удобен. С помощью оптического сканера и лазерных ножниц удалось добиться того, что одежда стала практически «второй кожей», плотно покрывая каждый сантиметрик тела девушки, если не брать во внимание шлем из волокнистой резины и пластиковые наколенники. Ни по весу, ни по другим параметрам рабочий костюм Джины ничем не отличался от прогулочных одеяний гостей.

Даже для постоянных сотрудников требовалось некоторое время, чтобы к нему привыкнуть. Когда атмосферное давление в гараже упало до нуля, Джина почувствовала, что ткань вплотную прилипла к ее коже, в том числе и в тех местах, которые обычно свободны: в паху, под мышками, вдоль грудной клетки, на сгибах локтей и с тыльной стороны бедер. Однако уже через мгновение организм абсолютно приспособился к новым условиям.

Широкие алюминиевые створки двери втянулись внутрь, выпуская остатки воздуха. Щелкнули соленоиды, и механический привод стал медленно подтягивать освободившиеся пластины к потолку. Джина взглянула на унылый серый пейзаж, отливавший голубовато-зеленым. Поверхность Луны была, как всегда, темной, и Джина знала, что за стенкой гаража ее ожидает пронзительная стужа.