Маска ночи

Я несколько удивился тому, что мой друг хотел услышать о своем будущем, может, потому, что сам бы я не стал этого делать (мне и так было неловко от пророчеств Люси Милфорд, а уж они, по крайней мере, доставались мне бесплатно). Возможно, удивление отразилось на моем лице и было истолковано остальными как сомнение или недоверие.

– Доктор Ферн погадал для меня, когда я потеряла чашку, – объяснила Сьюзен Констант. У нее был четкий, решительный голос – почти как у мужчины, – который дополнял ее ясные, вылепленные черты. – Она нашлась там, где он и сказал.

Доктор улыбнулся на это свидетельство своего умения.

– Лично я не потерял ничего ценного, может, потому, что ничего ценного у меня нет, – изворотливо ответил Абель, – но я бы очень хотел узнать, смогу ли приобрести что-либо в будущем.

– Ответ – ничего, – вмешался я. – Мы – бедные актеры. Наше будущее довольно легко предсказать: кочуй с места на место, как перекати-поле.

Не знаю, почему я так ополчился на желание Абеля узнать свое будущее. Это было вполне естественно. Люди любого положения, от кухарок до адмиралов, ходят к врачам не только за лекарствами, но и за предсказаниями, и многие лекари рады услужить.

Хью Ферн, очевидно, посчитал, что я скептически отношусь к гороскопам – хотя вообще это было не так, просто я был с ними осторожен, – потому что он хлопнул себя по круглым щекам и посмотрел на своего помощника:

– Что скажешь, Пирман? Каков знак этого джентльмена?

До сих пор я не обращал внимания на этого типа, но, когда он начал мерить глазами мою фигуру сверху донизу и поворачивать свою костлявую голову из стороны в сторону, как будто чтобы рассмотреть меня со всех углов, я тоже начал исследовать его. Он был среднего роста, с маленькой, напоминавшей мяч головой, рябой и костистой. Было похоже, что его башку пропустили через терку для мускатного ореха. Из моей наружности он, впрочем, извлек гораздо больше.

– Хм… довольно высокий… худощавый… Могу я посмотреть на ваши зубы, сэр?

– Как у лошади, – пробормотал я и одарил его широкой ухмылкой, в которой не было большой доброжелательности. Все-таки, наверно, я должен был бы сказать спасибо. Он мог попросить меня предъявить мою мочу, как это делают некоторые предсказатели.

– Актер… и, следовательно, путешественник, – произнес Пирман, хотя это он знал и до того, как осмотрел мои зубы. – Я бы сказал, что этот джентльмен рожден под знаком Стрельца.

Последняя часть сопровождалась эффектным жестом. Вопреки себе, я был впечатлен или по меньшей мере удивлен, хотя это едва ли было чем-то большим, чем трюк для пивной. Интересно, как бы прокомментировал Вильям Шекспир всю эту сцену?

– Стрелец? Я тоже так думаю, – сказал Ферн, похлопав своего помощника по плечу с удовольствием и посмотрев на меня вопросительно в поисках подтверждения.

– Он прав, – сказал я.

– И по тому, как неохотно вы это признаете, господин Ревилл, я бы добавил, что родились вы рядом со скрытным знаком Скорпиона.

– Довольно близко, – уступил я. – Но мой отец был священник и не верил в то, что по дате рождения можно делать предсказания. Он проповедовал против всего этого.

– А я? – вмешался Абель Глейз, игнорируя мое замечание. – А я кто?

Почему мы так жаждем узнать, кто мы и что мы, узнать, что ждет нас за углом?

В этот момент со скамьи, на которой лежала кормилица Рут, раздался стон. Он был вызван скорее пренебрежением, нежели болью, но его оказалось вполне достаточно для того, чтобы внимание всей компании вновь переключилось на состояние ее здоровья, что позволило нам с Абелем ускользнуть из дома доктора, хотя будущее моего друга так и осталось непредсказанным.

Когда мы шли обратно по дороге, что вела от двери, я с удивлением увидел, что возчик и его пегая кобыла, с нахмуренными бровями и подпрыгивающим наростом (у возчика то есть), медленно движутся нам навстречу. Все это время он приводил в порядок себя и свои дела. Я спрашивал себя, зачем он ехал к дому доктора. Может, желал еще раз повиниться перед госпожой Рут, сдавшись на ее милость? Если так, то это было не лучшее решение. Вероятно, он только снова распалил бы ее гнев. Я хотел было позвать его, сказать, что все, возможно, будет хорошо и что госпожа Рут вряд ли обратится в суд (раз уж доктор Ферн ей этого не посоветует). Но бедный возница выглядел таким обеспокоенным, когда проехал мимо нас, что я счел его недоступным для утешения.

Красавица