Маска ночи

– Вы обратили внимание на то, что госпожа Рут говорила о моей матери, и вспомнили об этом сейчас, когда я сказала, что мои родители умерли. Вот и все, что я имела в виду, Николас. У вас острый глаз и острый слух.

Мы шли обратно по тропинке, ведущей в город. Вокруг нас осталось не много людей, и потихоньку темнело.

– Вы суеверны? – спросила она. – Вы верите в духов и тому подобные вещи?

– Зависит от того, в какое время дня вы зададите ваш вопрос – или, наверно, в какое время ночи.

– Именно так. Вы руководствуетесь своим разумом, если это возможно. И я тоже. И все же вы можете оказаться во власти страхов. Я и тоже. Я говорю себе, что то, что я видела, не привидение и не чудище, а человек из плоти и крови, который по своим собственным причинам решил так скрыть свой облик. И если у него есть причины, то они, скорее всего, как-то связаны с приближающейся свадьбой моей кузины. А если есть причины, то, каковы бы они ни были, о них можно узнать, если подумать как следует.

Я искоса взглянул на свою спутницу. На ее лице было ясное, решительное выражение. Она быстро двигалась. В том, как она рассуждала, было что-то почти мужское. Я был готов протянуть руку помощи.

– И чего же вы хотите от меня? – спросил я.

И она сказала.

Когда мы возвращались в город по луговым тропинкам, тишину раннего вечера разорвал звон церковного колокола. Ничего удивительного в этом не было. Оксфорд, как и Лондон, – город башен, шпилей и колоколов. Но сейчас в его звуке было что-то нетерпеливое, даже неистовое.

– Это у Святого Мартина, – сказала Сьюзен.

Истинная дочь своего города, она знала, как звучит и где находится каждый колокол.

– Той церкви на перекрестке?

– Да, на Карфаксе.

Она остановилась на тенистой дорожке.

– Что-то не так?

– Подождите.

Через мгновение зазвонил другой колокол, из другого квартала. Как и у первого, в его звуках прорывались взволнованные, порывистые ноты.

– А это у Святой Марии, – сказала она. – Большой церкви на Хай-стрит. Я так и знала.

– Что происходит?

– Ссора, скорей всего.

Сьюзен сошла с тропинки и пошла еще быстрее. Наконец мы снова очутились на мощеных улицах возле центра города.

Церковные колокола по-прежнему беспорядочно звонили, но за этим звуком слышалось жужжание, как будто там было густое облако насекомых, и жужжание становилось тем громче, чем ближе мы подходили к Карфаксу. Я понял, что это было, еще до того, как мы вышли на главное место действия. Я слишком много лет прожил в Лондоне, чтобы не узнать звуки, с которыми честные граждане бьют собственность, таскают друг друга за волосы и вообще ведут себя несколько разгоряченно.

В Лондоне это обычно подмастерья ополчаются на весь прочий мир. Но здесь Оксфорд, и у них принято немного другое.

К этому моменту уже спустились сумерки, и над площадью висело облако дыма из печных труб. В остававшемся свете еще можно было разглядеть беспорядочную массу людей, двигавшуюся то вперед, то назад в месте, где Корнмаркет сливается с Карфаксом. Сьюзен Констант и я остановились на ближайшем углу. Толчки и тычки в этой сумятице, возможно, были игрой, в которой каждая команда пыталась не дать другой добраться до противоположного конца улицы, – но если так, то это была особенно жестокая игра без правил. Я видел, как в полумраке кто-то угрожающе размахивал палками. По краям беспокойной толпы некоторые уже катались по земле, сцепившись в драке.

Звон колокола с колокольни Св. Мартина, что стоит в стороне там, где на Карфаксе сходится несколько дорог, почти заглушал крики, стоны и проклятия. Неподалеку от нас две женщины вцепились, каждая со своей стороны, в мужчину и тащили его, будто хотели разорвать надвое. Прямо перед нами молодой, скромно одетый парень церемонно снял свою университетскую шапочку, а затем наклонил голову, как бык, и набросился на джентльмена куда более почтенного возраста. Молодая голова поразила пожилое брюшко, и мужчины, не удержав равновесия, повалились вниз, еле переводя дух.

– Ссора, вы сказали, – повернулся я к Сьюзен. – Это что, типичная оксфордская ссора?

– Город и университет никогда не придут к согласию. – Она пожала плечами. – Любого повода достаточно для драки.

«Город и университет». Я уже слышал это выражение несколько раз с тех пор, как попал в Оксфорд. Не понадобилось много времени, чтобы понять всю натянутость отношений между студентами университета и городскими обывателями. Они, эти отношения, явно выражались в оскорблениях или ядовитых насмешках – или же просто в пристальных взглядах, – которыми обменивались через улицу. Но впервые я наблюдал, как враждебность перешла в открытое насилие. По отстраненному, почти веселому тону, которым Сьюзен отозвалась о сцене, видно было, что такое в Оксфорде – дело обычное.

– А колокола призывают всех к оружию?

– У Святого Мартина бьют тревогу горожане, а колокола церкви Святой Марии созывают студентов. Вам не пришлось бы долго оставаться здесь, Николас, чтобы начать узнавать звон этих двух колоколен.