Маска одержимости

Никогда прежде она не испытывала такого воодушевления. А для чувства, которое к нему примешивалось, она даже не могла подобрать названия. Разве что голод…

Через несколько минут, когда ее пакет потяжелел, она добралась до конца квартала. На углу улицы она остановилась, решая, то ли пройтись по другой стороне улицы, то ли отправиться в другой квартал.

Только теперь она заметила, как здесь темно. Луна снова скрылась за черными тучами. Фонарь на углу не работал – наверное, перегорела лампочка.

На другой стороне улицы четверо ряженых, совсем малышня, смеялись, приближаясь к дому с фонарем из тыквы на веранде.

Снова послышались голоса, и Карли-Бет отступила в темноту. Голоса были мальчишескими.

Чак и Стив?

Нет. Голоса незнакомые. Мальчишки спорили о том, куда еще сходить за сладостями. Один хотел домой и звал с собой друга.

«А не попугать ли мне вас, братцы? – подумала Карли-Бет, расплываясь в ухмылке. – Чтоб этот Хеллоуин запомнился надолго?»

Прислушиваясь, она ждала, когда расстояние между ней и мальчишками сократится до нескольких шагов. Теперь она видела, что они нарядились мумиями – их лица были замотаны бинтами.

Ближе, ближе. Теперь только дождаться удобного момента.

Внезапно она выскочила из тени со свирепым звериным воем, разорвавшим тишину.

Ахнув, мальчишки отпрыгнули.

– Эй!.. – крикнул было один, но у него перехватило горло.

Другой выронил пакет с добытыми сладостями.

А когда наклонился, чтобы подобрать его, Карли-Бет кинулась вперед, почти выхватила пакет из рук хозяина и бросилась прочь.

– Стой!

– Это мое!

– Эй…

Крики были пронзительными, испуганными и удивленными. Перебегая через улицу, Карли-Бет оглянулась на случай, если вдруг ее преследуют.

Но нет, мальчишки слишком перетрусили. И теперь мялись на углу, крича ей вслед.

Крепко прижимая к себе свободной рукой украденный пакет, Карли-Бет запрокинула голову и расхохоталась. Безжалостно и победно. Так, как не смеялась раньше никогда.

Она пересыпала чужие сладости в свой пакет, а пустой бросила на землю.

Чувствовала она себя лучше некуда. По-настоящему сильной. И готовой к новым развлечениям.

«Идите-ка сюда, Чак и Стив, – думала она. – Теперь ВАША очередь!»

17

Чак и Стив попались ей несколько минут спустя.

Стоя на противоположной стороне улицы, на чьей-то подъездной дорожке, они разглядывали сладости в своих мешках.

Карли-Бет юркнула за толстый ствол старого дерева. Наблюдая за мальчишками, она слышала, как часто колотится ее сердце.

Нарядиться в настоящие костюмы ни тот, ни другой не удосужились. Чак только повязал голову красной банданой и надел черную полумаску. Стив начернил щеки и лоб, нацепил старую повязку с козырьком для тенниса и закутался в рваный дождевик.

«Он что, бездомного изображает?» – задумалась Карли-Бет.

У нее на виду мальчишки рылись в своих мешках. Давно уже промышляют, догадалась она, мешки наполнены почти доверху.

Вдруг Стив взглянул в ее сторону.

Карли-Бет отшатнулась за ствол дерева.

Заметил?

Нет.

«Не вздумай свалять дурака, – пригрозила она себе. – Ты же так долго этого ждала. И дождаться не могла, когда наконец отплатишь им за все издевательства».

Карли-Бет увидела, как двое мальчишек направились к веранде следующего дома. Чуть не споткнувшись о свою палку, она вылетела из-за дерева, перебежала через улицу и пригнулась за живой изгородью.

«Выскочу, как только они выйдут обратно на дорожку. И как накинусь на них! Перепугаю их до смерти».

Низкая живая изгородь сладко пахла хвоей. Она была еще влажной после утреннего дождя. Ветер шевелил веточки. Но откуда этот странный шелест?

Карли-Бет не сразу сообразила, что это ее собственное дыхание.

И вдруг она засомневалась.

«Ничего не выйдет», – думала она, присев на корточки за дрожащей на ветру живой изгородью.

«Какая же я глупая. С чего вдруг Чак и Стив испугаются дурацкой маски?»

«Я на них наброшусь, а они только засмеются. Как всегда».

«Заржут и скажут: „А, Карли-Бет. Классно выглядишь!“ – Как-нибудь так».

«А потом разболтают всей школе, как я надеялась напугать их, а они сразу узнали меня, и вообще я круглая дура. И я опять стану для всех посмешищем».

«С чего я вообще взяла, что все получится? Почему решила, что это здорово придумано?