Маска (СИ)

Там с ним была шумная молодая компания. Его частенько одёргивали, прерывая наши разговоры, а Лёша суетился, пряча от меня чужие лица. Под вечер я часто слышала и женские голоса, и лязг бутылок, отгоняя от себя напрашивающиеся мерзкие картинки. И теперь, узнать от его мамы такое признание, было настоящим спасением.

— Тройку — это он у вас попросил? — вполне себе спокойно выдала Анна Дмитриевна.

Ну конечно, она была умной женщиной. Я давно это поняла, но отрицательно помотала головой, пытаясь не разреветься от переизбытка чувств.

— Ну и ладно, не говорите.

У Артёма округлились глаза. Лексу, бросившего учёбу и отправившегося покорять шоу-бизнес, обсуждал весь университет. Так что, сложить один плюс один у засланного казачка не составило проблем. Кажется, он понял, о ком идёт речь… Мне хана.

Да и чёрт с ним!

Выслушивать, как он без вас не может жить. Выслушивать… Почему я не могу это выслушивать? Мне Лёша говорил такие важные вещи не так уж часто. Хотя, может ему просто мешали чужие…

От сумбурных мыслей меня бросило в жар, загорелись щёки, и я слегка расстегнула куртку.

— Смотрите-ка! — Анна Дмитриевна встрепенулась, выслеживая кого-то вдали. — Смотрите быстрее! Это Ида?

Я спешно обернулась и присмотрелась к скоплению людей через дорогу. Несколько аляпистых юбок развивались на женщинах, выбегающих с вокзала.

За ними что, гнались волки?

— Похоже, это она…

— Она сейчас уйдёт! Быстрее!

Мама вскочила с лавки и со всех сил кинулась к переходу. Теперь нам с Тёмиком ничто не мешало ошарашено переглянуться.

— Что происходит? — угрюмо пробубнил Артём.

Если бы я знала…

— Догоним — расскажу!

Я дёрнула его за руку, заставляя подняться и побежала следом за шустрой Анной Дмитриевной.

Мышцы ног тут же загорелись и перехватило дыхание. Она что, входила в олимпийский резерв? Что маме было нужно от Иды, чтобы перепрыгивать через ограждения и чемоданы, как через гимнастического козла?.. У нас со Степановым не было столько мотивации к погоне, но за Анной Дмитриевной нужно было срочно присмотреть!

С разной скоростью мы все оказались по другую сторону дороги и под разъяренные выкрики водителей и гудки ломанулись вслед трём удирающим женщинам. Возможно, преследовать их было не лучшей идеей, потому что, очевидно, в этом деле нас уже кто-то опередил.

Но мама бежала так, словно от Иды зависела её жизнь.

— Я… Боль-ше… Не м… Не могу! — умоляюще выдохнул Артём, притормозив возле входа в метро и наклонившись к своим коленям.

Я остановилась чуть поодаль, видя, как Анна Дмитриевна вцепилась в седую цыганку, отстающую от своей компании. Мама заставила её обернуться.

И правда, это была Ида.

— Мы что… Г-гнались за цыг-ганами? — Артём приковылял ко мне, едва выговаривая слова. — Вы и эта женщина… Чокнутые?

Я втянула побольше воздуха и сдула со лба мешающие волосы.

— Вообще-то! Ида очень… Хорошая! Она может тебе помочь.

Когда я успела так поверить в её способности?

Вдруг Анна Дмитриевна завизжала.

— Мами Ида! Верните мне фотографию! — отчаянно разнеслось по всей улице. — Вы же не воровка?

Нашу растянувшуюся по тротуару кучку стали огибать как можно дальше. Далеко сбежавшие незнакомки в многослойных одеждах, с длинными чёрными гривами вместо привычных шевелюр, уже торопливо шоркали обратно, в сторону бабушки. Кажется, они с трудом дышали, их еле держали ноги.

Я подошла к сцепившимся родственницам, а Артёму ничего не осталось, как потащиться следом.

— Ляля! Я не понимаю, о чём ты… Уходи! — цыкнула Ида, озираясь по сторонам. — Уходи отсюда, говорю!

Она и сама дышала так, словно была при смерти.

— Я знаю, что это вы украли!

Бабушка попятилась, увидев меня, но Анна Дмитриевна удержала её за плечи.

— Нэт-нэт… Я ничего не крала… Санко! — вскрикнула испугавшаяся цыганка. — Санко!

Ида пыталась вырваться из рук Анны Дмитриевны, но вдруг на её смуглом живом лице отразилась безнадежность, и она позволила себя трепать, как куклу. Через пол мгновения и заведённая мама, расслышав имя, ослабила хватку, с ужасом оборачиваясь. Они обе заглянули мне за спину, стремительно меняясь в лицах.

Я уже догадалась…

Там двое полицейских вели под руки троих маленьких цыганочек в пестрых одежках и рваных куртках. Девочки шли в один ряд, спотыкаясь. То ли смеясь, то ли плача, пищали в спину кудрявому худощавому мужчине. Неужели, это и был его отец?..

Загнанного Санко тащил разъяренный незнакомец и ещё один лысый, высокий полицейский. Я чуть не села в лужу, когда слишком подозрительно и знакомо заблестела на солнце его лысина.

У Артёма глаза были, как шаровые молнии, мне показалось, даже он его узнал. Хотя, откуда… Стас подвёл к нашей немой компании сопротивляющегося цыгана, за ними остановились дочери, окруженные стражами порядка, и скандалящий мужчина.

— …Я тебя засужу, урод! Скольких ты уже обокрал?

Понятно. У нас сегодня вечер обвинений.

— Успокойтесь!

Расчувствовавшаяся Ида тут же молча двинулась к сыну, но суровый Стас велел ей и двум молодым девушкам с глазами испуганных ланей оставаться на месте. А затем мы переглянулись с полицейским и у него беззвучно раскрылся рот.