– Еще бы! Но не сегодня-завтра они поднесут нам убийцу как на блюдечке, помяните мое слово. Отец Марка промаху не даст. Он словно видит тебя насквозь.
Рик вспомнил о письмеце к Труде, которое в тот роковой вечер, когда Эрик Ягер его допрашивал, лежало у него в кармане. Ох и досталось ему тогда! До поры до времени отбило всякую охоту устраивать какие-нибудь проделки. То письмишко он поздно вечером сжег до последнего клочка в большой пепельнице, а пепел спустил в унитаз.
– У него целая бригада помощников, и все они мастера своего дела, – добавил Херман.
Они помолчали, размышляя о незаурядности местной уголовной полиции. Тишину нарушил Рик:
– А тебе никогда не казалось странным поведение Криса Бергмана? Если верить газетам, рыльце у парня было в пушку. Ты не видела его в обществе какого-нибудь подозрительного субъекта?
Они ведь, ясное дело, спрашивали об этом всех, кто его знал, подумал Херман. Труда покачала головой.
– Нет, ничего такого я не замечала. Правда, задним числом кое-что мне показалось немного странным.
– Что же именно? – с жадным любопытством в один голос спросил Рик и Херман.
– Ты не помнишь, – обратилась она к Рику, – в котором часу обнаружил тело?
Рик подумал, взглянул на Хермана.
– Когда я от тебя уехал?
– За три минуты до половины девятого. Я был рад, что ты отчаливаешь, у меня еще оставалась куча уроков. Вот я и посмотрел на часы.
– Спасибо за откровенность. Я тогда поехал прямо к Заячьему пруду, по лесной тропинке. Добрался до пруда за шесть-семь минут. Немного постоял, полюбовался закатом. Минут пять приблизительно. Там ведь удивительно красиво, – пояснил он. Труда кивнула. – Потом я увидел вдали блестящий мотоцикл. У самой опушки. Конечно, тогда я еще не знал, что это мотоцикл, а то бы и не пошел туда. Вдруг какая-нибудь парочка милуется в траве, а это вовсе не мое дело. Но как раз потому, что я не знал, что именно там блестит, я и пошел поглядеть, – молодцевато добавил он. – Я еще постоял немного, озираясь по сторонам, и только тогда увидел тело. Было примерно без четверти девять. А почему ты спрашиваешь?
– И ты сразу же побежал к нам?
– Точно. Я не собирался нести вахту возле покойника.
– Солнце уже село, верно?
– В общем, да.
– И больше ты никого не видел?
– Видел, конечно. Сотни две уток, лебедей и гусей. Но они ложились спать.
– В начале девятого там прогуливалась моя бабушка, – сказала Труда. – Из чердачного окна виден весь Заячий пруд и опушка леса. Что, мотоцикл сразу бросался в глаза?
Рик засмеялся.
– Точь-в-точь как карусель на ярмарке. А ты что, хочешь сказать, что твоя бабушка прихлопнула Криса Бергмана?
– Нет, конечно. Когда ты его нашел, он уже сутки был мертв, об этом писали в газетах.
Херман пристально посмотрел на Труду.
– Ты хочешь сказать, что тебя удивляет, как твоя бабушка могла его не заметить, если была совсем рядом. Уж мотоцикл-то она, во всяком случае, должна была увидеть. Верно?
– Верно.
– А ты ее спросила? – осведомился Рик, который тоже стал серьезным.
– Да, сегодня.
– Почему только сегодня? Она пожала плечами.
– Сперва я вообще забыла, что видела ее там. А когда вспомнила, решила, что это не так уж важно. Ну а потом, поразмыслив…
– И что она ответила?
– Что никого и ничего не видела: ни Криса, ни мотоцикла.
– Все это, мягко выражаясь, загадочно, прямо бред какой-то, – задумчиво сказал Рик. – Я ведь хорошо разобрался в обстановке. Она, безусловно, должна была видеть мотоцикл, если только он находился там в это время… Не исключено, что Криса застрелили в другом месте, а потом перетащили сюда, – заключил он.
– В промежутке между прогулкой бабушки и той минутой, когда ты упивался красотами летнего вечера, – заметил Херман.
Рик метнул на него уничтожающий взгляд, но Херман широко улыбался.
Труда не заметила этого и с серьезной миной кивнула.
– Потому я и спросила тебя, Рик, не видел ли ты кого-нибудь.
– Нет, я никого не видел, нигде. Но от прогулки твоей бабушки до моего прихода прошло около получаса. А за полчаса многое можно успеть.
– Например, притащить труп? – спросил Херман. – Но каким образом? Тогда у бандитов должен был быть автомобиль, и следователи непременно обнаружили бы его следы.
– А может, так оно и было, – возразил Рик. – Прессе ведь не все сообщают. Не то бы убийца, разгуливающий на воле, точно знал, как продвинулось следствие.
– Как по-вашему, я должна рассказать об этом отцу Марка? – спросила Труда.
Наступило молчание. Херман искоса посмотрел на девушку и тотчас же заговорщически переглянулся с Риком.
– Нет, – сказал Херман, – в этом, по-моему, нет необходимости. Если тело туда перетащили, то полиция давным-давно это обнаружила…
– К тому же твоя бабушка близорукая старая женщина, – заключил Рик. – Она и слона-то в двух шагах не разглядит.
Труда нерешительно посмотрела на него. Утреннего покоя как не бывало, мурашки побежали у нее по спине.
9
Оружие Криса Бергмана не давало Де Грипу покоя.
– Новейший «вальтер». Господи боже мой! Я перелистал «Deutsches Waffenjournal» [6]. Тысяча шестьсот восемьдесят марок. Ничего себе.
– Да, вкус у него был дорогой, – подтвердил Херстал.