Маскарад

Я кивнул, все еще не совсем способный членораздельно разговаривать, и зашагал следом за чимиском, которого даже по имени-то не знал. Зато знал, почему он пошел против, вроде бы своего же клана. Разногласия в клане Тзимицу начались после того, Анделеон, вампир четвертого поколения занялся исследованием наиболее труднодоступной области Мира Мертвых — Бездны. Экспедиция закончилась нападением на него странного существа, укус которого заразил кровь Анделеона и дал ему владение дисциплиной Изменчивость. Инфекция быстро распространилась внутри клана Тзимицу, и даже покоящийся в торпоре Патриарх был заражен ей. Только несколько старейшин клана избегли заражения, укрывшись в своих крепостях. Они основали Старый клан Тзимицу, ставя своей целью уничтожение заразившихся, и начали чистку. Анделеон стал одной из первых ее жертв.

— Я возвращаюсь к Вильгельму, — бросил я, когда мы вышли из Высокого замка, — он остановился на дневку в нескольких милях от города. Гару приютили нас в память о Квентине.

— Дожились, — буркнул под нос чимиск, — вампиры ищут пристанище и вервольфов.

— Мы вынуждены с ними считаться, — пожал плечами я, — вне города. К тому же они не такие дурные ребята.

Тяжко вздохнув, тзимицу пожал плечами, я не стал с ним спорить дальше, просто повернулся и двинулся к воротам.

Вильгельм только выбрался из грунта, где спал используя дисциплину Слияние с землей. Он был немало удивлен тому, что я уже встал — обычно ему приходилось будить меня; однако виду не подал. Равно как и не обратил внимания на мой несколько изможденный внешний вид, в Кралов я отправился с восходом солнца, зная, что князь Богемского домена уже давно не нуждается в дневном сне, как все вампиры его возраста, а вернулся под самый закат. Так крыльями махал, что едва из суставов не вывихнул.

Вервольфы проводили нас до самых стен столицы Богемского княжества, хотя Кралов мы увидели задолго до того, как вдали затемнели его стены. Над городом поднималось зарево громадного пожара. Я знал — это горит Вышеград, крепость тзимицу, подвергшаяся нападению одновременно вентру и инквизиторов, которых легко направила по нужному следу Екатерина, благо те прилагали все усилия для того, чтобы привлечь внимание клириков своими действиями. Вот туда-то, в это пламенное пекло, вполне достойное Долины мук, я и отравлюсь за сестрой Анной, подобно древнему герою, спустившемуся за возлюбленной в Царство мертвых.

В Кралове творилось Баал знает что. Пламя пылало не только в Вышеграде, горел почти весь город. Под шумок подожгли купеческие лабазы и принялись грабить магазины, кое-где шли настоящие сражения между вампирами и вампирами и людьми. Нам с Вильгельмом не было дел ни до чего, нашей целью был Вышеград, от которого так и веяло чудовищной силой, как железной рукой скручивавшей все мое нутро. Еще этим днем ничего подобного не было, а значит объяснение может быть только одно — Вукодлак проснулся. От этой мысли мне стало страшно. Даже некоторая самоуверенность, полученная вместе с кровью и памятью князя Конрада, не помогла никоим образом. Вукодлака — демона из демонов, боялись все, хотя многие скрывали это.

Массивные ворота Вышеграда были вынесены, на досках, обшитых сталью, валялись трупы, как людей, так и вампиров, ведь подверженные Изменчивости не рассыпаются прахом, подобно остальным, «нормальным» вампирам. Во дворе его шел настоящий бой. Кругом мелькали алые плащи инквизиторов и простые одежды обывателей Кралова, а рядом с ними доспехи чимисков, сражавшихся друг с другом с куда большим остервенением нежели дрались клирики с вампирами.

Мы сходу вступили в бой. Я поймал за руку чимиска, начавшего изменяться в некую воистину бездной твари, он попытался ткнуть меня отрастающими когтями, но я раньше отсек жуткую конечность, а следом раскроил голову. Остальное, как все битвы помню отрывками, разбросанными словно осколки разбитого витража, более того, они были сильно смазаны — я использовал Быстроту, как и большинство моих врагов. Стены замка и лестничные пролеты рушились под ногами, кругом полыхал огонь. Мы сбрасывали чимисков в это пламя, толкали их под обвалы, тзимицу платили нам тем же. Меня нисколько не смущало то, что я сражаюсь бок о бок с людьми и клириками — главное, у нас был враг и цель. Однако это устраивало далеко не всех.

В одном из больших залов, откуда мы выбили чимисков, забаррикадировавших за собой двери, приключилась одна весьма неприятная история. Бывшие боевые товарищи набросились друг на друга. Мне едва не попал по голове шестопер инквизитора, я, не задумываясь, сбил его с ног подсечкой, но добивать не стал.

— Прекратите! — рявкнул я. — Хватит! Мы здесь не для того, чтобы резать друг друга! Это лишь пойдет на руку демонам-чимискам!

— Не искушай меня, — прохрипел баалоборец с пола. — Я борюсь с ним!

— Оставь, брат, — бросил ему другой клирик, рангом повыше, опуская шестопер. — Пока у нас общая цель. — Он повернулся ко мне. — Но не думай, вампир, что мы станем друзьями. Это — временный и вынужденный союз.