Маскарад

— Через минуту поднимают занавес, дорогуша, — произнес он, смазывая свою шпагу горчицей.

— С доктором Поддыхлом что-то случилось?

— Откуда мне знать? У тебя случайно соли не найдется?

— Пршу прстить. Пршу прстить. Звиняюсь. Пршу прстить. Это была ваша нога? Пршу прстить…

Оставляя за собой след раздраженных и болезненно морщащихся театралов, ведьмы проследовали на свои места.

Положив локти на подлокотники, матушка устроилась поудобней, а затем, поскольку порог наступления скуки у нее был такой же невысокий, как и у четырехлетнего ребенка, она спросила:

— Ну и что дальше?

Скудные оперные познания нянюшки на этот раз не помогли. Так что она повернулась к соседке.

— Звиняйте, не одолжите ли на минутку программу? Только глянуть. Спасибо. Звиняйте, а очки не дадите? Так мило с вашей стороны…

Несколько минут нянюшка тщательно изучала программу.

— Сначала будет увертюра, — наконец уведомила она. — Вроде как бесплатное приложение, чтобы зрители примерно поняли, что их ждет. Здесь есть краткое изложение всей истории. А сама опера называется «Тривиата».

Читая, нянюшка шевелила губами и время от времени морщила лоб.

— Ну, история довольно-таки простая, — наконец подытожила она. — Целая куча людей друг в друга влюблены, много масок и всяческих переодеваний, щекастый слуга, все в недоумении, никто не знает, кто это такой, пара престарелых герцогов сходят с ума, хор цыган, ну, и все такое прочее. Типичная опера. Наверняка кто-нибудь окажется чьим-нибудь давно потерянным сыном, дочерью, женой или кем-нибудь в том же роде. — Ш-ш-ш! — послышалось с заднего ряда.

— Надо было прихватить что-нибудь перекусить, — произнесла матушка.

— У меня в чулке, по-моему, завалялись мятные конфетки.

— Ш-ш-ш!

— Не могли бы вы вернуть мои очки? Большое спасибо.

— Пожалуйста, госпожа. Так себе стеклышки, а?

Кто-то постучал нянюшку Ягг по плечу:

— Госпожа, ваша меховая накидка ест мои шоколадные конфеты!

А кто-то еще постучал по плечу матушку Ветровоск:

— Госпожа, будьте любезны, снимите шляпу. Матушка Ветровоск повернулась к краснощекому господину с заднего ряда.

— Вам вообще известно, кем бывают женщины в остроконечных шляпах? — осведомилась она.

— Да, госпожа. Это женщины в остроконечных шляпах, и одна из них сидит прямо передо мной.

Матушка удивленно воззрилась на него. А затем, к вящему изумлению нянюшки, сняла шляпу.

— Прошу прощения, — сказала она. — Я вела себя так невежливо. Но это не по злому умыслу. Еще раз простите.

И она повернулась к сцене. Нянюшка Ягг задышала снова.

— Эй, Эсме, ты себя хорошо чувствуешь?

— Как никогда.

Игнорируя окружающие звуки, матушка Ветровоск изучала публику.

— Уверяю, госпожа, ваш мех ест мои конфеты. И уже добрался до второго уровня!

— Ну надо же! Покажите ему карту, которую обычно вкладывают в конфетные коробки. Он любит только трюфеля, а слюна у него не заразная, остальные конфеты оботрите, и все дела, кушайте на здоровье.

— Не могли бы вы помолчать?

— Я-то могу, это вот господин со своими конфетами никак не успокоится…

«Помещение большое, — думала матушка. — Большое помещение, и ни единого окна…»

Кончики пальцев странно закололо.

Она перевела взгляд на люстру. Канат терялся в похожем на альков углублении.

Далее ее взгляд заскользил по ложам. Все они были полны народу. И лишь в одной из лож занавески были почти задернуты — как будто кто-то пожелал посмотреть оперу, оставаясь невидимым для остальных зрителей.

Матушка осмотрела партер. Зрители в основном люди. Лишь иногда взгляд натыкался на огромные тролльи туши — что было весьма странно, ведь тролли предпочитают свои оперы, которые, как правило, длятся года этак два. Вот сверкнули несколько гномьих шлемов — тоже весьма необычно, поскольку гномов интересуют только гномы, и никто, кроме гномов. Колыхались перья, много перьев, изредка поблескивали драгоценности. Плечи в этом сезоне носят голые. Много внимания уделяется внешности. Люди приходят сюда, чтобы рассматривать, а не чтобы смотреть.

Матушка прикрыла глаза.

Вот что такое настоящая ведьма. Это вам не головологию применять и не лечебные травы собирать. И выдать подкрашенную воду за волшебное лекарство много кто может.

Но только настоящая ведьма умеет открыть свое сознание миру, а затем тщательно просеять все то, что попало в сети.

Матушка игнорировала информацию, которую посылали ей уши, пока исходящие от публики звуки не превратились в отдаленное гудение, периодически прерываемое визгливым голоском нянюшки Ягг.

— Здесь написано, что госпожа Тимпани, ну, та, что исполняет партию Загаделлы, настоящая дива, — вещала нянюшка. — Это, я так понимаю, нечто вроде работы на неполный рабочий день. Неплохая идея, есть время передохнуть, перевести дыхание.

Матушка, не открывая глаз, кивнула.