Маскарад любовных утех

– Плохо ему стало. Желваки на щеках заходили, глаза такие злые сделались… Но разговаривал он спокойно, без дрожи в голосе. Сказал: «Спасибо, Ира. Я всегда знал, что ты мой самый надежный и преданный друг. Подумаю, как поступить, когда приму решение, расскажу тебе о нем. А сейчас прошу, ляг в кровать, не выходи из дома, жди моего звонка. И Марфушу не выпускай до моего распоряжения. Если же дознаватели к вам сунутся, пусть Марфа скажет: «У хозяйки давление подскочило, нехорошо ей, укол Ирине Леонидовне поставила. Сейчас она спит, вас к ней не пущу».

– Мы так и поступили, – перебила домработница. – А, вот еще что. Когда милиция прибыла, дождь полил. Да какой – гроза, буря, ливень! Хлестало, как будто великий потоп начался. Всю ночь лило, и утро, и день, все менты в особняк убежали. Ирина Леонидовна места себе не находила, рвалась к Андрею Николаевичу, повторяла: «Кутя хорошая девочка, наверное, у нее умопомрачение случилось».

Горская посмотрела в пустую кружку.

– Что-то замерзла я…

Марфуша вскочила и ринулась к чайнику.

– Сейчас еще горяченького заварю.

Хозяйка посмотрела вслед домработнице.

– Я запретила себе вспоминать все, связанное со смертью Клавдии. Как только думаю о том дне, меня начинает колотить в ознобе. В любое время года, даже в парной.

– Стресс вызывает спазм сосудов, – вздохнула я.

– И меня мучает вопрос, – задумчиво протянула Горская. – Почему я не распознала сущности Кути? Отчего, общаясь с девочкой, не заметила, какова она на самом деле? Думаю, Юлечка тоже погибла не без помощи дочери. И подозреваю, что эклеры Кутя отравила, а не Ксения Фролова. Это просто догадки, но они меня так издергали, что пришлось обратиться к невропатологу за таблетками. Я так защищала Кутю, когда Юля на нее жаловалась, объясняла ей: «Ребенок сложный, попал под дурное влияние, будь с дочкой поласковее». И что?

– Почему девчонка стала примерной после смерти матери? – задала вопрос Марфа, ставя на стол чайник. – Мы решили, что Кутя сильно переживает, ее несчастье преобразило. Но после гибели Клавы стало ясно: дрянь тогда испугалась, что люди поймут – это она убила мать, вот и прикинулась овечкой.

Ирина Леонидовна подняла крышечку и начала помешивать заварку ложкой.

– Юлия за пару месяцев до падения из окна стала себя жестко с дочерью вести. Ни на шаг ее от себя не отпускала, отвозила девочку на занятия и домой не возвращалась, сидела в холле школы. Кутя пыталась с уроков удрать – а мать у двери с колотушкой, дочь вместе с другими детьми в столовую – и родительница там, с одноклассниками на улице физкультурой заниматься – старшая Кутузова и там караулит. Юлия выкинула «рокерскую» одежду дочки, не давала ей денег на расходы, спать с ней ложилась в одной комнате, окно детской решеткой закрыла… И все это со словами: «Я сделаю из тебя человека, несмотря на твое сопротивление». У Кути не оставалось шанса на безобразия.

Марфуша наполнила кружку хозяйки.

– Когда после вседозволенности началась жесткая закрутка гаек, сорвало у девки резьбу, выпихнула она мать из окошка. Уж не знаю, как только Кутя заманила ее в гостевой домик.

Горская отхлебнула чаю.

– Простить себе не могу, что встала на сторону Кути, просила Юлю быть гибче, умнее, хитрее. Сама я изо всех сил демонстрировала Куте, что являюсь ее другом, и если у нее дурное настроение или неприятность, не надо удирать из дома, лучше прийти ко мне, я помогу. Евлампия, поверьте, я столько сил потратила на девочку! Видела ошибки, которые совершает мать, пыталась их нивелировать. Юля не понимала, что у Кути психические проблемы. Разве правильно, что она долгое время все дочке разрешала, а потом в один день все запретила? Следовало Кутю к хорошему доктору отвести, а Юля решила сама разобраться. И наломала дров.

Ирина Леонидовна потерла ладонями виски.

– Юля была хорошим человеком, но, пусть Господь меня за такие слова простит, отвратительной матерью. Нет, она дочь обожала и этим испортила ее, позволяла ей творить все, что та пожелает. Юлия скрывала от Андрея художества дочери, ни разу Кутю не выдрала ремнем, не наказала по-настоящему, а следовало безобразницу окоротить. Девочка такое обращение воспринимала как разрешение пакостничать. С большим опозданием поняв это, Юля «включила» злую мать и – снова ошиблась. Опасно тинейджера из горячей воды в ледяную кидать, будет беда. И бедная женщина не учла, что любимая доченька стала взрослой, ей уже не семь лет. Кутя обозлилась и решила проблему по-своему. Но, конечно, утверждать, что девчонка вытолкнула мать из окна, я права не имею, просто предполагаю.

– Но кто Клаву толкнул, вы видели точно, – не сдалась Марфа.

– Верно, – грустно согласилась Горская. – И тем не менее я до сих пор надеюсь, что это случайность.

Домработница засмеялась.