Маскарад: Последние ночи (СИ)

Приказав отступать, Грюнфельд первым делом перегородил дорогу Вере Горски и заявил, чтобы она везла своих подопечных следом за ним. Что интересно, долгоживущая вампирша возражать не стала, лишь попросила указать дорогу. Раньше Бах ни за что бы не стал выручать кого-то из Сородичей, более того, прикончил бы на месте, но теперь, взглянув на мир под новым углом, он пересмотрел свои взгляды. Решив оставить взаимные претензии на потом, он помог добраться Кормаку до своего авто и знаком показал Горски ехать за ним. Машины охотников и Сородичей в рекордный срок затерялись среди прочего транспорта и добрались до базы.

Покончив с намеченными делами, мужчина отложил бумаги в сторону, спихнув их на Готфрида и пошел в комнату, где на постели лежала Ирма.

Женщина сумела принять сидячее положение на постели и читала книгу, которую нашла на тумбочке. Раны давно зажили, но тело все еще было слабым. И все же не это беспокоило Рагабаш. Больше всего она боялась остаться наедине с человеком, который покинул ее, как только узнал, что она не та, кем себя показывала.

Услышав, как скрипнули пружины, Ирма неспешно отложила книгу и подняла голову. Она попыталась сохранить бесстрастное лицо, не выражающее ничего, кроме скорби. Не получилось.

- Раны зажили, не нужно волноваться, – она словно прочитала мысли, ведь именно об этом охотник и хотел спросить. – Если Джим пришел в себя, то мне нужно с ним поговорить.

- Цел твой Джим, сидит и ест с другими людьми, – на всякий случай Бах крепко взял ее за руку, лишая всякой возможности сбежать. – Ирма, нам нужно поговорить.

- Мы вроде все выяснили, – на этот раз оборотень смогла выдержать его взгляд. – Ты ясно дал понять, что не хочешь меня знать. Все, я пришла в себя, могу забрать друга и свалить.

- Ты никуда не пойдешь, – очередная попытка представить на ее месте нашкодившего ученика провалилась. Как Грюнфельд ни старался, он не смог скрыть истинного отношения. – Ты правда думаешь, что я позволю тебе уйти?

Ирма еле слышно усмехнулась.

- Я же монстр, что охотится в ночи, – вот и вспомнились сказанные ранее слова. – Я перевертыш с волчьей кровью, зверь, что подстерегает добычу за углом. Вот, ты сам увидел меня в действии, – Хайден подразумевала момент, когда рванулась в бой, приняв облик Хиспо. Узнав о пожаре на ярмарке и нападении, она, недолго думая, приехала на помощь. – Не переживай, я не стану очередным бременем на плечах Общества Леопольда.

- Да что ты несешь?! – воскликнул Грюнфельд. – Зачем ты сама сейчас все рушишь?

- Серьезно? – изобразила удивление Ирма. – Грюнфельд, ты правда принимаешь меня за дуру? Мне уже за тридцатку перевалило, чтобы верить в сказку.

- Иногда сказка может стать реальностью, – Бах по-прежнему не выпускал женской руки.

- Не в этом случае, – возразила полицейский, морщась от боли. – Блядь, как же ребра болят, – во время драки ее схватили-таки несколько вражеских Бруха одновременно и сжали в своих руках что есть мочи.

- Не матерись, пожалуйста.

- С какой стати?

- Потому что я тебя попросил.

Сознание женщины отказывалось рационально мыслить. Сначала посылал куда подальше, а теперь опять изображает любовь. Уж что-что, а жалость Ирма терпеть не могла больше всего.

- И о чем ты еще попросишь? – фыркнула та. – Может, мне положить когти с хвостом на полку?

- Ты можешь перестать ерничать? – Бах начинал злиться по-настоящему.

- А ты? – парировала Хайден. – Ты ненавидишь таких, как я, так зачем душу вынимать? Поиздеваться пришел? – она со злостью хлопнула книгой о тумбочку. – Радуйся, тебе удалось вывести меня из равновесия, потому что мое отношение к тебе ни на йоту не поменялось!

Сорвавшись на крик, женщина предприняла попытку вырваться, но накатившая слабость заставила ее упасть обратно на постель. Она признала, что сглупила, когда в одиночку поперла против нескольких вампиров, за что и поплатилась – несмотря на то, что оборотни регенерировали достаточно быстро, полученные травмы чуть не подвели ее к гибели, если бы ее не вытащили в безопасное место. Да и ребра, в отличие от прочих ран, не успели срастись целиком.

Недолго думая, Грюнфельд притянул ее к себе и заявил, что с него хватит всех неприятностей, всех недомолвок. С тем, кто есть кто, они разберутся позже, а пока что его больше всего волнует состояние любимой.

- Ты предупреди только, когда снова решишь уйти, чтобы я подготовилась, – пробормотала Ирма в область шеи, сжатая крепкими мужскими руками.

- Да, сильно тебя по голове стукнули, – вздохнул мужчина. – Если бы я не видел, с какой яростью ты сражаешься, то ни за что не поверил бы.

- Долгие годы я жила с мыслью, что больше никому не позволю обойтись со мной по несправедливости, – пробормотала Рагабаш. – Я полицейским стала ровно для того, чтобы наказывать негодяев и защищать невинных. Многие мои товарищи придерживаются именно такой политики.