Маски сброшены

— Всё ты знаешь, Киара, — он тоже встаёт с дивана и в два шага оказывается рядом со мной. Взгляд, что прикован к моим глазам, как раз-таки жёсткий и внушающий боль. Его боль вызвала я. И я за неё в ответе. Картер подходит ещё, и я задыхаюсь от спазмов в горле, когда он обхватывает мою шею именно так, как всегда. — Я был с этими песнями много часов, дней и недель. Они значили что-то, потому что так бывает постоянно, но они не были лучшими для меня. Я не скучаю по ним. Я скучаю по тебе и по Джеку. По этому дому, где больше нет меня. Мне не похуй только на то, что ты не спросила. Что не поговорила со мной о Кеннете и об остальном. Что у нас что-то случилось, или я стал другим, и ты запуталась. Ты же запуталась?

— Запуталась. Но и ты… Я сожалею, что не спросила, Картер, но я действительно думаю, что ты меня перерос.

— Что неправда. Я потерял отца, и это не изменить, но тебя я терять не хочу. Ни в каком смысле.

— Ты съехал.

— Да, съехал, — Картер разворачивается и идёт обратно к дивану. Джек приподнимает голову, высовывает язык, но в остальном своего положения не меняет. — Есть кое-что, чего ты не знаешь. Я должен был сказать, как только сам узнал. Но это непросто. Нет, это самое сложное в моей жизни на том её этапе, на котором я сейчас нахожусь.

— Что самое сложное?

Я смотрю на Картера, наблюдаю за его поступью и за тем, как он садится лишь с краю. Что с ним происходит? О чём он не сказал? О ребёнке на стороне, зачатом до меня? Я не первая девушка Картера Винтерса. Гипотетически кто-то да мог от него родить и утаить всё в то время. Не знаю, с какой целью. Но в любом случае я не против его детей. По-моему, не против. Он хотел детей. Если мы сойдёмся вновь, я не буду злобной мачехой, как и не стану просить об отношении ко мне, схожем с отношением к родной матери.

— Я обследовался, пока ты была в туре, — Картер садится на диван. — Думал, что когда ты приедешь, мы сможем поговорить уже более конкретно. Более… предметно.

— Предметно?

— О семье.

Я сглатываю, потому что Картер смотрит на меня разочарованным взглядом. Это самое разочарование словно можно обхватить в воздухе, становящемся плотной завесой. Словно взор застилает туман. Семья… Меньше всего мы сейчас похоже на неё. И почему у меня такое чувство, что что-то вообще не так, а причина меньше всего заключается в моём поступке?

— О детях.

— Да, о детях. Или об одном ребёнке. Конечно, для начала об одном. Всё начинается с одного.

— Ты обследовался, — не похоже, что мы говорим про другую женщину, бывшую до меня, или когда я подолгу отсутствовала дома. — Ты болен? — у меня перехватывает дыхание просто от мысли. Он никогда не курил и особо не пил, и всегда старался вести здоровый образ жизни. Но так говорят и про людей, у которых, тем не менее, потом обнаруживают рак или что-то такое же опасное. — Чем ты болен? Это излечимо?

— Я не умру, если ты об этом, — сразу отвечает Картер. — То есть когда-то, конечно, умру, но не прямо сейчас. У меня плохая спермограмма, Киара. Это означает, что мой род может на мне и закончиться.

Он говорит это вот так просто, но на его лице отражается целая гамма эмоций. Тревожность, стыд, ощущение тупика, потерянность, истощение, апатия, неудобство, беспомощность и отчаяние. Будто он чувствует себя виноватым передо мной. Дело не во мне, дело сейчас совсем не во мне. Только в нём. Я не уверена, что говорить. Жалеть? Да он пошлёт меня нахрен вместе с моей жалостью. И если мы не вместе, то его сперма, его сперматозоиды… Какое отношение они имеют ко мне?

— Нужно пройти лечение. Я не врач, но неправильно, если всё, что тебе сказали, это что у тебя проблемы. Ты ещё молодой, и медицина шагнула далеко вперёд.

— Шагнула, да. Меня не отправили домой просто с диагнозом. Но дело и не только в нём. Я говорил о детях с тобой, Киара, а не с какой-то другой женщиной.

— Я знаю, Картер, что это была я. Была. Но теперь…

— Ну понятно, — ожесточённо выговаривает Картер. — И когда снова в тур?

— Про тур я ничего не говорила, — шепчу я. — Не надо этого.

— Ты вечно в турах. Почти вечно.

— Я не стану извиняться за желание быть кем-то и за любовь к своему делу. Ты тоже любишь те же вещи, что и я. Я не карьеристка, Картер. И разве ты сам не собираешься играть концерт в Торонто через две недели?

— Первый концерт за два года в небольшом баре. Мы серьёзно собираемся сравнивать это с твоим выступлениями на концертных площадках? — Картер встаёт и устремляется к Джеку. Джек поднимает морду, подскакивая, хоть и полусонный. — Нет, Джек, спокойно. Мне пора, малыш. Отдыхай. Пока, Киара. Удачи тебе в делах, чем бы ты ни занималась.

— На чём ты поедешь?

— Я взрослый мальчик. Разберусь снаружи. Не провожай меня.