Маски сброшены

Отключившись, я снимаю макияж и переодеваюсь ко сну. Будильник завожу на десять минут восьмого. Раньше ни к чему. Мне нужно будет только встать, собраться и ждать Картера. Сначала когда он пришлёт сообщение или позвонит, что приземление прошло нормально. А потом и физического появления. Прежде чем заснуть, я думаю о том, какими могут стать наши отношения в период беременности, будет ли Картер подолгу гладить мой живот и разговаривать с ним. Мы же останемся счастливы, как сейчас? Мы останемся. Это не так и сложно. Мы близки. Хотим одних вещей. Доверяем друг другу. И преисполнены обоюдной потребностью друг в друге. Утром я просыпаюсь по сигналу будильника и прохожу в ванную. Прохладная вода, стекающая по лицу, смывает с меня остатки сна. Нужно взять тесты с собой. Для врача. Вдруг понадобятся. Я чищу зубы, двигая щёткой сильнее необходимого. Мне волнительно, и подрагивают пальцы рук. Я натягиваю легинсы, чтобы не возиться потом с джинсами, если на осмотре скажут снять штаны, а такое вполне может быть. В интернете пишут, что ребёнка на слишком маленьком сроке можно и не увидеть на обычном УЗИ через живот. Но пять недель не кажутся мне маленьким сроком. Если у меня хотя бы около пяти. Меньше быть не может. Время идёт не слишком быстро. Но наконец около восьми раздаётся звонок. Я хватаю телефон.

— Да. Прилетел?

— Так точно. Нас уже выпустили. Моя единственная сумка при мне, так что я уже иду на выход.

— Хорошо, — он скоро будет здесь. У меня не так много времени, чтобы подготовиться и решить, как именно всё сказать. — Я тебя жду.

— Ты давно встала?

— Не очень. Номер машины не потерял?

— Нет, всё сохранил. Позвоню, если что. Ну а так увидимся в номере.

— Да.

Он не перезванивает, а просто добирается до отеля. После тихого стука в дверь я открываю её, кажется, через секунду. Картер минует порог, обнимая меня ещё раньше, не успев совсем перешагнуть. И вот этот запах, запах по-настоящему любимого человека, единственный в своём роде. Другого такого больше нет. Я вдыхаю в миг, когда Картер целует меня в волосы. Он любит так. Любит проводить по ним рукой, что происходит и сейчас. Я отстраняюсь совсем немного, чтобы ему не пришлось её убирать и перестать меня касаться. Глаза Картера направлены строго в мои. Как всегда. Каждый раз, когда мне нужно что-то сказать. Уверена, он уже знает, чувствует, что мы не пройдём просто в комнату. Его опережающие слова звучат кротко, но одновременно и увесисто.

— Знал же, что что-то так себе. Но я готов. Куда надо ехать?

— Не так себе. Давай присядем на минуту.

— Ладно.

Картер захватывает мою руку в плен своей ладони. В небольшой гостиной номера я сажусь на диван, и Картер размещается рядом очень близко, сгибая левую ногу в колене и соприкасаясь с моим бедром. Я покрываюсь мурашками в первый же миг.

— Я сделала тест, — начинаю я. — Не хотела говорить по телефону. Не хотела, чтобы ты был там, а я здесь. Только в самом крайнем случае я бы…

— Он положительный?

Вдох Картера, то, с какой интонацией он спрашивает, выдаёт все его эмоции. Нетерпение, боязнь, предвкушение и сдерживаемую радость. Если рано радоваться.

— Оба положительные.

— Думаешь, это может быть правдой?

— Думаю. У меня небольшая задержка, на днях мне стало нехорошо между концертами, но всё в порядке, и мы готовы. Разве нет?

— Мы никогда не будем действительно готовы, ты же понимаешь? Это не о материальном, это об эмоциях. Надо будет выспаться на восемнадцать лет вперёд.

— Это будет проблематично, но не невозможно. Надо быть у врача через… — я протягиваю руку к Картеру и приподнимаю его руку, чтобы взглянуть на часы, которые он иногда носит. В основном когда нужно точно знать время, не доставая каждый раз телефон. Они остались ему от отца. — Через двадцать пять минут. Если ты не хочешь ехать, если ты боишься разочарования…

— Боюсь. Но разочарование это лишь часть жизни, часть нашего пути. Я не останусь тут сидеть один. Мы должны быть вдвоём.

— И никак иначе. Поехали.

Мы добираемся до клиники за четыре минуты до времени моей записи. Нас просят присесть. В приёмной ждут ещё люди, и почти все места заняты. Одному из нас придётся сесть на диване рядом с мужчиной, который выглядит почти чьим-то дедушкой, а другому в кресло. Картер медлит. Точно не хочет сидеть без меня. Я и сама не хочу. Но что делать. Я уже собираюсь разместиться рядом с мужчиной, когда он встаёт и пересаживается в кресло, уступая диван нам.

— Садитесь вместе.

— Спасибо.

Я беру Картера за руку. С ощущением его согревающего тепла другой рукой я дотягиваюсь до буклета на стеклянном квадратном столике. Буклет, конечно же, посвящён беременности и родам. Краткая информация о развитии ребёнка по месяцам, изложенная доступным языком. Размеры малыша, то, как он выглядит и к чему близок по размерам. От семечки до арбуза. Картер заглядывает в буклет как раз на той странице, где упоминается тот самый фрукт, что красный внутри и полосатый снаружи.

— Арбуз. Почему не дыня?

— Дыня была раньше. Арбуз больше. Поэтому арбуз. Женщины делают это столетиями.

— Я знаю. Но арбуз…