Маски времени (сборник)

Голос Каллена прервался. Гандерсену показалось, что Каллен потерял сознание или, может быть, заснул. Глаза его были закрыты, он дышал медленно, с трудом. Гандерсен замолчал и начал ходить по хижине, разглядывая висящие на стенах шкуры, примитивные орудия, остатки еды. Сулидоры не обращали на него внимания. В хижине их было восемь. Они держались поодаль от умирающего, но все время на него смотрели. Гандерсена все больше подавляло присутствие этих огромных двуногих зверей, кошмарных созданий с клыками и когтями, с толстым хвостом и мощными челюстями; они входили, выходили и передвигались так, как будто его вообще не существовало. Он выпил еще немного вина, хотя ни вкус, ни запах его не были ему приятны.

— Рассказывай, я жду, — сказал Каллен, не открывая глаз.

Гандерсен начал говорить. Он говорил о восьми годах, которые провел на Земле, о овладевшем им беспокойстве, о трудно объяснимом желании вернуться на Белзагор, о необходимости найти себе новое место в жизни, утратив опору, которой была для него Компания. Он рассказывал о своем путешествии через лес к стойбищу нилдоров у озера, о том, как танцевал среди них и как ему пришлось обещать, что он приведет Каллена. Он говорил о Дикстре и женщине, найденных в развалинах станции — без лишних подробностей, учитывая нынешнее состояние Каллена. Он рассказал и о том, что был с Синой в Ночь Пяти Лун. Он рассказал о Курце и о том, как тот изменился, пройдя повторное рождение. И о том, как добирался до Страны Туманов.

Три раза он думал, что Каллен заснул, а один раз ему показалось, что больной вообще не дышит. Однако, когда он переставал говорить, Каллен делал ему знак — кривил рот, слегка шевелил кончиками пальцев, — чтобы Гандерсен не прерывал рассказа. В конце, когда ему уже нечего было сказать, он долго молча ждал, пока Каллен снова не подаст признаков жизни.

— Ну, и…? — наконец прошептал больной.

— Ну, и я оказался здесь.

— А отсюда куда направляешься?

— На Гору Возрождения, — спокойно ответил Гандерсен.

Каллен открыл глаза. Он кивнул сулидорам, чтобы ему приподняли подушки, и сел, наклонившись вперед.

— Зачем ты хочешь идти туда? — спросил он.

— Хочу узнать, что такое повторное рождение.

— Ты видел Курца?

— Видел.

— Он тоже хотел это узнать, — с усилием говорил Каллен. — Он уже понял, как это происходит, но хотел добраться до внутренней сущности повторного рождения, пережить это сам. Конечно, не из простого любопытства. У Курца были некоторые проблемы духовной природы. Он вбил себе в голову, что должен принести себя в жертву, чтобы покаяться за всю свою жизнь. Впрочем, справедливо. Вполне справедливо. И он пошел вновь возродиться. Сулидоры согласились. Вот это человек! Я видел его, прежде чем уйти на север.

— Сначала я думал, что тоже мог бы вновь возродиться, — сказал Гандерсен. — По тем же самым причинам: смесь любопытства и ощущения вины. Но я отказался от этой идеи. Да, я отправлюсь на эту гору, чтобы увидеть, что они делают, но не думаю, что буду просить их проделать то же самое со мной.

— Потому что увидел, как выглядит Курц?

— Отчасти. А также и потому, что мой первоначальный план показался мне каким-то… чересчур продуманным. Акт осмысленного выбора, а не акт веры. Нельзя отправляться туда и добровольно соглашаться на повторное рождение лишь из научного интереса. К этому нужно искренне стремиться.

— Так, как Курц?

— Именно так.

— А ты?

— Сам не знаю, — ответил Гандерсен. — Я думал, что и я испытываю это стремление, и сказал об этом Сине. Сейчас, однако, когда я уже почти добрался до этой горы, идея начинает казаться мне сомнительной.

— Может быть, ты просто испугался? Гандерсен пожал плечами.

— Курц в самом деле зрелище не из приятных, — сказал он.

— Бывает хорошее повторное рождение, и бывает плохое, — объяснил Каллен. — У него было плохое. Я полагаю, это как-то зависит от душевных качеств и, естественно, от многого другого. Выпьем еще?

Гандерсен достал бутылку. Каллен, к которому, видимо, вернулось немного сил, сделал большой глоток.

— А ты прошел повторное рождение? — спросил Гандерсен.

— Я? Нет. Мне этого даже никогда не хотелось. Но я кое-что знаю. Курц — не первый из нас, кто через это прошел. До него было по крайней мере двенадцать.

— Кто?

Каллен назвал несколько фамилий — все они были людьми Компании, фигурировавшими в списке погибших во время исполнения служебных обязанностей. Некоторых из них Гандерсен знал, о других даже не слышал, поскольку они прибыли на Мир Холмана значительно раньше, чем он и Каллен.

— Есть и другие, — говорил Каллен. — Курц нашел их фамилии в рапортах, а нилдоры рассказали ему остальное. Никто из них не вернулся из Страны Туманов. Четверо или пятеро оказались в том же состоянии, что и Курц превратились в чудовищ.

— А остальные?