Маски времени

— Мои сотрудники предупреждены, что я сдеру кожу с любого, кто нарушит мой покой, мистер Крейлик. Чем я могу вам помочь?

— Могли бы вы завтра прилететь в Вашингтон? Все расходы будут оплачены.

— По какому поводу на этот раз? Конференцию по проблемам выживания в двадцать первом веке?

Крейлик заулыбался.

— Не конференция, доктор Гарфилд. Мы хотели бы воспользоваться вашими услугами. Предлагаемая нами работа займет несколько месяцев и справиться с ней можете только вы.

— Несколько месяцев? Вряд ли я смогу…

— Ситуация критическая, сэр. Не думайте, что я преувеличиваю, как принято среди государственных служащих. Вопрос жизни и смерти.

— Можете вы сообщить мне подробности?

— Не по телефону.

— Вы хотите, чтобы я незамедлительно вылетел в Вашингтон, чтобы поговорить с вами не знамо о чем?

— Да. Если вам угодно, я сам приеду в Калифорнию. Дело не терпит отлагательств, мы и так потеряли много времени.

Я демонстративно, чтобы Крейлик заметил мое движение, потянулся к клавише, выключающей видеофон.

— Если вам нечего больше сказать, мистер Крейлик, боюсь, нам остается лишь попрощаться.

Он сдался.

— Намека вам хватит?

— Возможно.

— Вам известно, что несколько недель тому назад появился некий человек, утверждающий, что прибыл из будущего?

— В самых общих чертах.

— Мы хотим, чтобы вы задали ему несколько вопросов по определенным темам. Я…

Похоже, судьба заранее уготовила мне встречу с Ворнаном Девятнадцатым. Сначала Джек умолял меня увидеться с ним, теперь государственный чиновник обращался ко мне с той же просьбой. Поистине, мир сходил с ума.

Я не дал Крейлику договорить.

— Хорошо. Завтра я буду в Вашингтоне.

ГЛАВА 5

Экран видеофона обманчив. У меня сложилось впечатление, что Крейлик невысокого роста, хрупкого телосложения. Наяву же передо мной предстал гигант за два метра, массивность фигуры которого в значительной мере скрадывала уродливость лица. Он встретил меня в аэропорту. Перед самым полуднем, по вашингтонскому времени.

Пока мы мчались по автостраде в Белый дом, Крейлик не переставал убеждать меня в важности порученной мне миссии, попутно благодаря за содействие. Не касаясь, однако, самого задания. Вскоре мы нырнули под землю, в машина остановилась в просторном гараже под Белым домом. После досмотра ничего запрещенного на мне не нашли, и мы поднялись на лифте. Я уж подумал, а не сам ли президент будет инструктировать меня, но скоро выяснилось, что встреча с ним мне не грозит. Меня провели в зал оперативного управления, с рядами мерцающих экранами компьютеров. В центре, на длинном столе, стоял кристальный шар с замурованным в нем представителем фауны Венеры, лиловой амебой, широко раскинувшей щупальца. Надпись на подставке указывала, что амебу нашла и доставила на Землю вторая экспедиция. Меня это удивило, мне-то представлялось, что мы привезли с Венеры не так много, чтобы использовать уникальные находки для украшения служебных помещений.

В зал быстрым шагом, чуть ли не бегом, вошел невысокий мужчина в кричащем костюме, с коротко остриженными седыми волосами. Пиджак с подложенными плечами, позвякивающие хромированные пластинки на груди, рукавах, штанинах. Похоже, этот господин не отставал от моды.

— Маркус Кеттридж, — представился он. — Помощник президента по особым поручениям. Рад, что вы с нами, доктор Гарфилд.

— Как наш гость? — полюбопытствовал Крейлик.

— Он в Копенгагене. Отчет прислали полчаса тому назад. — Кеттридж повернулся ко мне. — Может, мы сначала посмотрим пленку?

— Дельная мысль, — согласился я.

Кеттридж разжал кулак. На ладони лежала крошечная видеокассета. Он вставил ее в гнездо проектора, и тут же засветился настенный экран. Ворнан Девятнадцатый гулял по садам Тиволи, перекрытым прозрачным куполом, защищающим исторический памятник от превратностей датской погоды. Походка у него была упругая, как у танцора. Его сопровождала блондинка гигантского роста, лет девятнадцати от роду, с пышной копной волос и мечтательным взглядом. Коротенькие шорты и узкая лента на необъятной груди составляли весь ее наряд. С тем же успехом она могла бы ходить и голой. Рука Ворнана лежала на ее талии. Изредка он поглаживал монументальные ягодицы блондинки.

— Девушка — датчанка, — прокомментировал это Кеттридж. — Зовут ее Улла, фамилию не помню. Вчера он подцепил ее в зоопарке Копенгагена. Ночь они провели вместе. Он везде ведет себя так — эдакий император, величайшим повелением приглашающий девушек в свою постель.

— Не только девушек, — пробормотал Крейлик.

— Верно, верно. В Лондоне он отдал предпочтение молодому парикмахеру.

Я продолжал наблюдать за Ворнаном. Его сопровождала небольшая свита: десяток полицейских с дубинками-парализаторами в руках, несколько чиновников, еще человек шесть, по виду репортеров.

— Как вам удается оградить его от журналистов? — спросил я.

— Достигнута договоренность, — ответил Кеттридж. — Шесть репортеров представляют все средства массовой информации. Они меняются каждый день. Идея принадлежит Ворнану. Он сказал, что не против популярности, но не любит, когда вокруг толпа.