Маски

Поскольку вечер был посвящен светлячкам, большинство женщин пришли в красочных кимоно. На пригорке в каменном фонаре горела огромная свеча, из-за туч выглядывал едва народившийся месяц. После лекции гости пили пиво с закусками в хэйанском стиле и неспешно прогуливались по саду.

Пока профессор Макино восседал на татами, Ибуки, его бывшему студенту, приходилось сидеть рядом и развлекать его. Даже словом с Ясуко перекинуться не мог. В итоге, услышав, как Микамэ зовет его, он воспользовался случаем и улизнул в сад.

– Значит, это и есть светлячки Гэндзи, – проговорил Микамэ. – Они намного больше тех, которые водятся в местах моего детства, и гораздо ярче. – Пытаясь поймать отливающий голубым желтоватый огонек, он покачнулся и чуть не свалился с камня. – И дом, и сад как будто из прошлого пришли, правда ведь?

– Так и есть. Сама идея охоты на светлячков уходит корнями к эре Токугава[16].

– В ресторане «Тиндзансо» до сих пор каждый год устраивают зрелища на старинный лад в течение нескольких вечеров – выпускают в сад светлячков. Однажды кто-то раздобыл для меня пригласительные билеты, и я ходил туда с приятелями из больницы. Но насколько я помню, светлячков затмили другие увеселительные мероприятия.

– В том-то и дело. Одни светлячки такого настроения не создадут. Только Миэко могла прийти в голову столь старомодная и романтическая идея устроить лекцию Макино-сэнсэя о главе «Светлячки» из «Сказания о Гэндзи».

– Да, есть в его лекциях особое очарование. Не удивлюсь, если он воображает себя принцем Хотару, а Ясуко – Тамакадзурой[17].

– Не смеши меня, – состроил кислую мину Ибуки, хотя прекрасно знал, что профессор Макино имеет виды на Ясуко и не скрывает этого.

Оказалось, что ухаживали за огромным садом недостаточно хорошо: ночной воздух пропитался запахом прелой листвы. Мужчины шли по камням через осушенный пруд по направлению к холму. По пути они заметили в беседке одиноко сидящую женщину. Каменный фонарь отбрасывал тусклый свет на подстриженные под зонтики сосны и освещал изумительной красоты личико. Незнакомка походила на белоснежный цветок, погруженный в легкое облако света, прекрасный и величественный.

– Кто это?

– Красивая, правда? На лекции я ее не видел. – Микамэ автоматически прибавил шагу.

– Оставь ее в покое, – проворчал Ибуки ему в спину.

Загадочная красавица даже не шелохнулась, и мужчины засомневались, заметила ли она вообще их приближение. И вдруг перед Микамэ точно из ниоткуда возникла Ясуко. Она встала перед беседкой, будто поджидала их.

Все остальные женщины были в кимоно, но Ясуко выбрала платье из белой парчи в китайском стиле и зеленые нефритовые серьги – сверкающие капельки в крохотных мочках. Белое платье без рукавов откровенно подчеркивало изысканные линии стройного тела, и девушка походила на изящного будду, явившегося, чтобы защитить сидящую за его спиной женщину.

– Что вы тут делаете? Макино-сэнсэй спрашивал про тебя, Цунэо. – Она, улыбаясь, отмахнулась веером от пролетавшего мимо лица огромного светлячка.

– Он утомил меня своим занудством, вот я и пошел прогуляться, подышать свежим воздухом.

– Что за речи! Мама послала меня за тобой, велела привести обратно. Стоило профессору хлебнуть пивка, он снова принялся за свои скабрезные рассказы. Она вне себя и не знает, что делать.

– А что она может сделать – сама ведь его пригласила. Всем же известно: как только в поле его зрения появляется женщина, он прямо из шкуры вон лезет, лишь бы вогнать ее в краску. У него хобби такое.

– Кто это там за тобой, Ясуко? – не выдержал Микамэ. – Меня ей не представили.

Ясуко оглянулась и удивленно охнула, как будто только сейчас заметила даму. Весьма подозрительная реакция, особенно если учесть, откуда она шла, и тем не менее ее удивление обоим мужчинам показалось искренним.

– Это не гостья. Она дальняя родственница мамы. – Ясуко посмотрела на красавицу, как смотрят на малое дитя.

Ни один мускул не дрогнул на лице незнакомки под взглядом Ясуко, но стоило ей заметить Ибуки и Микамэ, длинные ресницы пришли в движение, словно сказочная бабочка медленно захлопала темными крыльями в такт дыханию. В то же самое время бледные губы расцвели подобием улыбки, открыв необъяснимо привлекательную темную пещерку рта.

Через мгновение незнакомка поднялась, повернулась к ним спиной и побрела вниз по дальнему склону холма.

Ибуки быстро выбросил ее из головы, но теперь, в поезде, когда Ясуко упомянула про вечер светлячков, необыкновенное лицо той женщины снова всплыло в его памяти. Он все думал, кого же она ему напоминает, но никак не мог угадать; и вдруг сообразил – она же одно лицо с маской Дзо-но онна, которую они видели накануне!

Ибуки моргнул, словно ото сна очнулся.

– Ты ее помнишь, так ведь? – Ясуко как будто ему в душу заглянула. – Та женщина в беседке, вы с Тоёки еще про нее спрашивали. Это и есть Харумэ.

– Правда? Помню только, что она очень красивая, больше ничего. Она замужем?

– Нет. Их с Акио воспитывали порознь. Он мне сказал, что даже не знал о ее существовании, пока не повзрослел.