Читаем Маськин зимой полностью

Не преуспев в виноделии, основанном на эфемерных субстанциях, Маськин решил посоветоваться со своими тапками. На выручку сразу пришёл Левый Маськин тапок, который в своё время, как и многие левые, лечился от алкоголизма и знал наизусть не менее четырёхсот рецептов алкогольных напитков – почти как Остап Бендер. Следуя совету своего Левого тапка, Маськин попытался сделать вино из кленового сиропа, но что-то ему помешало. То ли сироп был слишком вязким, то ли правительство Западной Сумасбродии возражало против использования их, можно сказать, национального символа для изготовления банального вина. Возможно, неудача с кленовым вином была связана с тем, что в самый ответственный момент записи рецепта разыгравшийся пёс Сосискин утащил в зубах Маськин Левый тапок в неизвестном направлении, откуда тот вернулся только на следующий день изрядно разлохмаченным, причём напрочь забыв окончание требующегося рецепта.

Пришлось Плюшевому Медведю пребывать в мучительной трезвости, в которой нас оставил на земле Всемилостивый Господь, дабы мы не забывали, что наши праотец и прамать стырили у Него это злополучное яблоко. Кстати, вы никогда не пробовали делать яблочное вино[67]? Если бы Адам и Ева не стали бы кусать это яблоко, а последовали бы указанному в сноске рецепту приготовления яблочного вина и, приготовив его, угостили бы Господа, может быть, Он бы не так сердился, а люди до сих пор проводили бы время в раю.

<p>Глава 44</p><p>Маськин – куровод</p>

Всего у Маськина было семь кур, как свечек в семисвечнике или как дней в неделе. Безусловно, было в этом нечто божественное. Хотя, как утверждал святитель Григорий Палама, рассуждая о священной математике, цифра семь, взятая только как отвлечённая цифра, сама по себе ничем не священна. Так что на основании сего вытекает, что почитающие число семь сами себя обманывают, в сущности, почитая не только цифру семь, но просто всякую цифру, потому что каждая из них в равной мере обладает достаточными основаниями для уважения. А поскольку число, вместе со всем существующим, было создано Богом, а всё, созданное Богом, прекрасно, и весьма прекрасно, как сам Творец засвидетельствовал чрез Моисея, то если кто бы ни взял какую угодно цифру и внимательно изучил, то он нашёл бы, что она прекрасна и «добра зело», и сама по себе и по иным причинам, чудесно представляя нечто, чему соответствует.[68]

Однако кур у Маськина было именно семь, а не шесть и не восемь, и можно долго спорить о значении этого факта с теософской точки зрения, или просто с точки зрения математической, но ни больше, ни меньше кур у Маськина от этого не появится.

Маськины семь кур разделялись на две неравные партии. В партию «бывалых» входили куры Маня и Феня, и возглавлял её петух Кукарешкин. Эти куры попали к Маськину уже взрослыми и относились к нему с подозрением. Вроде бы корм приносит, но яйца отбирает. Маня и Феня исправно несли Маськину по яйцу в день, не считая выходных и куриных праздников, когда они отдыхали и яиц не несли.

Во вторую партию – «зелёных» – входили три безымянных курочки и два петушка. К Маськину они попали в нежном возрасте, цыплятами, и он их вырастил в заботе и ласке, а потому к Маськину они относились без подозрения, хотя яиц пока ещё не несли. Вы можете возразить, что при внимательном подсчёте 3 + 5 = 8. Это не совсем так, а точнее, совсем не так. Просто один молодой петушок был обещан Маськиным Красной Собаке, потому что ей очень был нужен петух в качестве друга в год Петуха, ну а поскольку ещё был год Собаки, то этот петушок временно проживал с Маськиным, хотя его петушком уже не числился. Вот так и получилось, что у Маськина было семь кур, а не восемь, как могло показаться в результате скрупулёзного подсчёта. А ещё говорят, что математика – точная наука!

Так уж повелось, что личности не очень приятные – несут яйца и приносят посильную пользу. А приятные – наоборот, бесполезны, как молодые петушки из партии «зелёных». Эта партия «зелёных» отличалась от обычных «зелёных», которые под видом борьбы за очищение окружающей среды пытаются протолкнуть закон, позволяющий курить траву. Поскольку трава зелёная, то её цвет и дал название этой партии. Куриные «зелёные» были названы так потому, что были молоды да зелены, только и всего, и несмотря на свою молодость, травы, представьте, не курили.

Между двумя куриными партиями были большие философские разногласия практически по всем куриным вопросам. А если вы не знаете, то я вам скажу, что широта куриных взглядов иногда просто поражает.

Перейти на страницу:

Все книги серии Маськин

Маськин зимой
Маськин зимой

Во втором романе (первый, «Маськин», вышел в свет в 2006 г. в Москве) Вы встретитесь с уже полюбившимися обитателями Маськина дома – Маськиным всех времён и народов, великим плюшевым мыслителем и потребителем манной каши Плюшевым Медведем, свободолюбивой Кашаткой, лауреатом премии Пукера любознательным Шушуткой, романтической коровой Пегаской, а также познакомитесь с новыми персонажами нашего непростого мира, в котором «великая эволюция лжи более не нуждается в императорах республик, не грезит грубоватыми, а потому безнадёжно наивными планами на мировое господство. Она научила нас называть похлёбное рабство – свободным трудом, нищету – минимальной зарплатой, бесчеловечную войну – миротворческой миссией, беспробудный разврат – сексуальным раскрепощением, порабощение женщины на работе и дома – эмансипацией, растление молодёжи – всеобщим обязательным образованием, откровенную мазню – высоким искусством, обрывки одежды – высокой модой, голод в сочетании с бегом на потогонных тренажёрах – здоровым образом жизни, узаконенный рэкет – справедливым налогообложением, содомские пытки – служением отечеству, комедию одного актёра – демократическими выборами, мину замедленного действия – мирным атомом, сквозящее одиночество – зрелым индивидуализмом, травму развода – свежим стартом, подачки на церковь – верой в Бога, карьеризм с подлогом – прогрессом науки, дурман аптечных ядов – естественным чувством счастья…»

Борис Кригер , Борис Юрьевич Кригер

Юмор / Юмористическая проза

Похожие книги

Анекдоты для Никулина
Анекдоты для Никулина

Много лет назад я попросил Юрия Владимировича Никулина прочитать мою повесть о зооцирке. Его отзыв был напечатан в первом издании этой повести. А мы подружились; как-то завелось, что приезжая к нему в гости, я всегда привозил подборку свежих анекдотов в его коллекцию.Так что, в некоторой степени Юрий Владимирович дал мне одобрение на пути к писательской деятельности.Всякий раз, приезжая в Москву, я привозил Никулину свежие анекдоты и тосты. Очень хотелось поймать его на незнании некоторых из них. Но большая часть уже была в его коллекции.Привез я несколько сот анекдотов и в ту печальную осень. Эти анекдоты ему уже не понадобились…И решил я издать эту коллекцию невостребованных тостов и анекдотов, как память о великом человеке. Не сейчас, когда-нибудь потом, когда время немного сгладит горечь от потери!Думаю, что если бы Юрий Владимирович был жив, он одобрил бы это издание.В. Круковер,писательсентябрь 1997 года

Владимир Исаевич Круковер

Юмор / Юмор