Маскировка для злодейки

— Папа, а ты разве знаешь английский? — полюбопытствовала Маня.

— Знаю, но плохо. Зато теперь буду знать хорошо. Но Элли неплохо знает русский, она из семьи эмигрантов.

— Ну, тогда ни она русского не выучит, ни ты английского, да еще на родном языке нормально говорить разучитесь, — скривила губы Маня.

Отец расхохотался:

— Что-то в этом роде я и ожидал! Ты злючка, Маняша! Но не сердись, что ж поделать, если папа у вас такой легкомысленный и влюбчивый, но вас я все равно люблю больше всех на свете.

— Больше, чем Элли? — поинтересовалась Маня.

— Дурочка, это же совсем другое. Любовь к женщине рано или поздно проходит, как это ни прискорбно, а любовь к детям — это навсегда. Надеюсь, и вы меня тоже любите!

— Конечно, любим! — горячо воскликнула Саша.

А Маня довольно хмуро осведомилась:

— Но если любовь проходит, так зачем жениться?

— Ну так, может, она еще не скоро пройдет! — И папа подмигнул дочкам.

После ресторана он отвез их домой. Когда они вылезли из машины, Саша тихонько сказала:

— Не волнуйся, это ненадолго!

— Сама знаю! Все равно противно!

— Что ж поделаешь!

— А представляешь, если мама вернется и заявит: «Девочки, я выхожу замуж!» Вот будет номер!

— Вряд ли. Мы уж сколько раз пугались, что мама замуж выйдет, а она не хочет. Это папа все время хочет жениться и жениться. А мама нет.

— Гошкина мама тоже все не хотела, не хотела, а потом раз — и захотела!

— Ну что делать, если жизнь так устроена.

— Плохо жизнь устроена, отвратительно просто! Гнусно!

— Да ладно тебе, Маняша, ну поживет папа в Англии, мы к нему съездим, Лондон посмотрим… Знаешь, как я хочу в Лондон!

— Ну, это еще не факт!

— Почему? Вон Гошка твой тоже все не верил, что отец его в Германию пригласит, но ведь пригласил же и еще пол-Европы показал.

— Вообще-то да.

— А представляешь, как здорово может получиться, если наш папа нас пригласит, а Гошкин — Гошку, и мы там все вместе встретимся…

— Где там?

— В Европе, где же еще!

Глава XI Мобильник

Маша! — Из темноты к ним подбежал Зорик. — Куда вы пропали, я волновался! Привет, Манечка!

— Мы с папой встречались, а ты давно ждешь? — каким-то удивительным голосом спросила Саша.

«Воркует, — подумала Маня. — Голуби у нас на балконе иногда так воркуют…»

— Зорик, пойдем к нам! — пригласила Саша.

— Нет, уже поздно, мне надо домой, я обещал маме…

— Маняшка, ты хотела к соседке зайти, помнишь? — смущаясь, сказала Саша.

— Избавиться хочешь? Ладно, я пошла!

Ей было почему-то до слез обидно. Вот Гошка небось не ждет ее во дворе, не волнуется, куда она запропастилась. Маня посмотрела на окно Маргариты. Там было темно. Ничего, поговорю с ней завтра…

Саша вернулась минут через десять, раскрасневшаяся, с блестящими глазами.

— Целовались?

— Манька! Тебе не стыдно?

— Это тебе должно быть стыдно, а не мне!

— Вот еще! — надула губки Саша. — Мне стыдиться нечего.

— Сашка, а целоваться приятно?

— Смотря с кем! — засмеялась Саша, любуясь на себя в зеркало.

— А ты что, до Зорика с кем-то целовалась?

— Ха! Сколько раз!

— Ничего себе! И с кем?

— Не с Гошкой! А остальное тебе ведь не важно, правда? Слушай, я Зорику все-таки рассказала про тетю Мику и про Ларису.

— Ясно, язык у тебя как помело!

— А еще я ему рассказала про свою версию, ну, насчет Омска, он сказал, что тоже думал в этом направлении и попробует найти каких-нибудь знакомых в Омске и связаться с ними по Интернету.

— Попытка — не пытка.

— А ты к Маргарите заходила?

— Нет, ее дома нет, окна темные.

— Но завтра надо с ней поговорить, зачем человеку зря мучиться.

— Ладно, я спать хочу!

— Маняшка, скажи, правда ведь, Зорик красивый?

— Согласна, красивый, а день был паршивый!

— О, давно ты что-то ничего не рифмовала.

— У меня, сестренка, так болит печенка!

— Маня, правда? Где болит?

— Дура ты, Санька, я просто так… Ничего у меня не болит! Только душа… Иду спать не спеша!

— Сама дура! Напугала меня!

Зорик вернулся домой в самом радужном настроении. И дело было не только в Саше. Просто, пока он ехал в метро, его осенила поистине гениальная идея. Сначала он думал спросить отца, нет ли у того знакомых в Омске, более того, в Омском университете, что, кстати, было вполне возможно. Зорик помнил, года два назад отец ездил в Омск оппонировать на защите докторской диссертации. Но отец ведь непременно захочет узнать, зачем Зорику это нужно, а посвящать родителей в свои дела он не очень любил. И хотя родители ему доверяли, но зачем им лишняя информация? Но в метро Зорик вспомнил о Карене. Карен так помог им в их последнем деле, к тому же родители Зорика и Карена давно дружили. Карен уже взрослый, учится на журналиста, он проходил стажировку в «Известиях», он умный, веселый и, если ему все рассказать, наверняка поможет.

— Зорик, ты где был? — встретила его мама.

— Мамуля, я пришел вовремя? Не опоздал?

— Нет.

— Тогда не задавай нескромных вопросов! — Он чмокнул маму в лоб. Она была на голову ниже сына.

— О, все поняла, ты был у Саши! Больше вопросов не задаю, я машинально! Ужинать будешь? Ты, наверное, голоден, как волк?

— Нет, мамуля, как целая стая волков! А папа дома?

— Папа сидит в Интернете.

— Понял.