Масонство и глобализм. Невидимая империя

Масонство играло в буржуазных революциях, как мы отмечали, значительную роль. В его рядах в годы, предшествовавшие Великой французской революции, насчитывалось немало выдающихся умов, «властителей дум». Они расшатывали устои феодализма, критиковали религиозный догматизм, высвобождали общественную мысль, чтобы утвердить ее на новых, прогрессивных в то время, но в целом буржуазных позициях. Вольтер, Дидро и Руссо, «энциклопедисты», вожди французского «братства» закладывали фундамент общества, основанного на капиталистической собственности. Им помогали менее радикальные, более «благонамеренные» немецкие «каменщики». Каноны масонства, внушающего, что миром могут править лишь те, кому открылись высшие истины, личности, стоящие «выше» толпы, требования «терпимости», «постепенности» как нельзя лучше подходили для строительства «всемирного храма» частной собственности.

Последующие поколения буржуазных философов брали от своих более смелых предшественников только то, что не могло навести на мысль о революционном движении, поколебать устои общества. Им, например, подходили многие постулаты из философских произведений Готхольда Эфраима Лессинга, известного немецкого драматурга, теоретика искусства и литературы, критика-просветителя. В своем «Воспитании рода человеческого» (1780) Лессинг подчеркивал приоритет поступательности, медлительности всякого прогресса: «Следуй своим незаметным путем, о вечное Провидение!.. Не дай мне усомниться в тебе, даже если мне на мгновение и покажется, что движение твое направлено вспять! Ведь кратчайший путь вовсе не всегда самый прямой!»

Цитируя этот отрывок, выдающийся французский мыслитель и деятель Жан Жорес не без иронии комментирует: «Так, кривыми, извилистыми путями по бесконечным кругам движется немецкая мысль к своей величественной цели — овладению вселенной высшей силой разума. Но как же геометрия кривых мало благоприятна для прямого порыва революции!».[128]

В труде «Эрнст и Фальк. Диалоги о масонах», опубликованном в 1778 году, Лессинг высказывается за всемирное «гуманистическое» государство, где будут уничтожены границы, принуждение, «различия, вызывающие отчуждение между людьми». Такое государство, «где патриотизм перестает быть добродетелью», он мыслит создать с помощью франкмасонства (сам Лессинг вступил в 1771 году в гамбургскую ложу «Трех золотых роз»). Он писал о необходимости создать «невидимую ложу», призывал к «вечному франкмасонству», хотя в практическом плане был весьма разочарован увлечениями масонов магией, их «игрой в микрокосм». Однако Лессингу не хватило смелости бросить вызов узости «братьев», как не смел он и свою критику раздробленных немецких государств, унижающих человека, своих граждан, довести до недвусмысленных выводов. «Из этой критики, — замечал Жорес, — он не делает никакого заключения в демократическом духе: он далек от мысли противопоставить патриархальному абсолютизму концепцию государства, покоящегося на суверенитете народа… Он определяет форму человеческого сообщества, которое будет осуществимо лишь благодаря немногим возвышенным умам».[129]

Как мы уже упоминали, для воззрений масонства характерен деизм, вера в вечный, неизменный закон природы, который и определяет общественное развитие. Его дано постигать немногим, «озаренным», «избранным». Свой философский подход масоны называли еще «религией разума».

К. Маркс и Ф. Энгельс язвительно бичевали подобные взгляды на общественное развитие, указывали на масонские корни таких позиций. В рецензии на «Современные памфлеты» Т. Карлейля (английский философ, историк, литератор), выводившего тезис о том, что историю могут творить лишь великие люди, герои, К. Маркс и Ф. Энгельс доказывали буржуазность подобного взгляда, несмотря на критику автором буржуазного общества. И типичность такого взгляда для мировоззрения масонов. «Исторически создавшиеся классовые различия, — писали они, — сводятся, таким образом, к естественным различиям, которые приходится признать за часть вечного закона природы и которые должно почитать, склонившись перед благородными и мудрыми от природы: одним словом — культ гения. Все понимание исторического процесса развития упрощается, таким образом, до плоской банальной мудрости иллюминатов и франкмасонов прошлого столетия, до простой морали из «Волшебной флейты» и до бесконечно опошленного и выродившегося сен-симонизма».[130]

Клод Анри Сен-Симон, социалист-утопист, французский масон, считал вершиной общественного прогресса господство фабрикантов, банкиров, купцов и ученых над низшими слоями населения, обеспечивая им занятость.