Mass Effect. Восхождение к звездам. История создания космооперы BioWare

В незапамятные времена в Млечном Пути появилась жизнь. За сотни миллионов лет до того, как первичный бульон[52] позволил зародиться жизни на Земле, уже существовала самая развитая раса, какую когда-либо знала галактика, – Левиафаны. Настолько совершенные, настолько огромные, настолько развитые – ни одно примитивное сознание не могло постичь их существование, не погрузившись в безумие. Левиафаны помогали низшим расам развиваться и контролировали их, поскольку это был их способ общения. Они внушали подданным свои идеи, делая послушными, полностью находящимися в их власти. Они не задавались вопросом, было ли это правильным или нет, потому что такие понятия для них не существовали. Они просто жили. Со временем Левиафаны обнаружили, что подчиненные им органические виды начинали вести войны с синтетическими существами, которых те создавали, чтобы в свою очередь иметь слуг. Так начались первые конфликты между органиками и синтетиками. Чтобы снять эту проблему, Левиафаны изобрели то, что они назвали Разумом[53]. Менее развитые расы назвали бы его искусственным интеллектом, который в данном случае превосходил по мощности все, что можно себе представить. Ошибка Левиафанов состояла в том, что они рассматривали это создание как простой инструмент – по примеру рас, находящихся под их контролем. Миссией Разума было найти решение этих конфликтов, чтобы расы выжили во что бы то ни стало.

Со временем, перед лицом непрекращающихся войн между органическими и синтетическими формами жизни, решение было найдено. Разум после многих лет изучения эволюции рас и их отношений с синтетиками пришел к выводу, что Левиафаны были частью самой проблемы. Он использовал накопленные им силы и подконтрольные ему расы, обратив их против своих хозяев и создателей. В этом и заключается космическая ирония этого конфликта, по крайней мере с точки зрения органиков. Разуму решение казалось идеальным: собирать органические расы и сохранять их в новой, бессмертной форме. Тогда началась первая Жатва, и таким образом из генетического материала Левиафанов был создан Предвестник – первый Жнец. Жнецы были так же технологически продвинуты, как и их создатели, и, подобно им, они овладели искусством подчинения народов посредством мысли – одурманивания. Однако Разум все еще был инструментом, и его существование было оправдано результатом: навсегда сохранить жизнь. Однако его логика, вне понятий добра и зла, была несовершенной. Он считал, что жизнь – это органическая материя, не более того, поскольку Левиафаны не объяснили ему, чем она была на самом деле. Так начались циклы Жатвы. Прежде чем начнется конфликт с синтетиками, каждая развитая раса подвергалась Жатве, перерабатывалась и превращалась в нового Жнеца – чтобы участвовать в работе, начатой Разумом.

Левиафаны же не исчезли, но спрятались в глубинах неизвестных миров, используя способность к контролю рабов для уничтожения следов своего существования. Теперь они слушают, целую вечность наблюдая за последствиями своего краха в галактике. Чтобы ускорить процесс Жатвы и собрать больше материала для сохранения, Разум заставил Жнецов создавать устройства, которые использовались для быстрого перемещения через всю галактику. Таким образом, цивилизации, развивающиеся в Млечном Пути, следуют по аналогичной траектории и заранее определенному пути, всегда ведущему их к Цитадели – космической станции настолько фантастической, что она неизбежно становится центром всей власти. Каждые пятьдесят тысяч лет Жнецы возвращаются и забирают с собой развитые расы, которые, в свою очередь, должны стать сознательными и бессмертными машинами, чтобы их можно было сохранить.

В каждом цикле народы сражались, отказываясь от своих бескомпромиссных и разрушительных суждений. Некоторые из них оставили подсказки, чтобы помочь расам последующих циклов найти способ сопротивления. С каждым поколением какая-то цивилизация приближалась на шаг к необычайной технологии Жнецов. Последним поверженным народом стала Протеанская империя. Они изучили скудные подсказки, оставленные их бесчисленными предшественниками, чтобы найти способ положить конец циклам. В свою очередь, расы следующего цикла смогли освоить космические путешествия и покорить звезды, изучив протеанские руины.

Нечестивые машины, порожденные греховной гордыней Левиафанов, вот-вот выйдут из своего бесконечного бдения. Чтобы воплотить в жизнь волю тысяч цивилизаций, павших жертвами Жнецов, и что-то изменить, довольно одного человека.

Протеане исчезли пятьдесят тысяч лет назад. Пора начинать новый цикл.