Масштаб проблемы

Второй на берег сошла Глория Торн. Теоретически Антон знал, какое тело готовят для бывшей начальницы, но воочию увидел впервые. Четырёхметровые ноги-колонны, три пары сильных, гибких рук, увешанный всевозможным оружием торс. Женщина-воин присела, позволяя соратникам подняться в спрятанную на груди кабину. Затем выпрямилась, пошла, сначала осторожно переставляя ноги, привыкая к новым возможностям, потом — всё быстрее.

Шабен выбирал место высадки не наобум: от пляжа в глубь леса вела дорога. Довольно широкая, гладкая, живописно изгибающаяся среди зарослей. Торн выбралась на неё, перешла на бег. Корвин вертел головой, пытаясь не то что осмыслить — хотя бы отметить увиденное. Увы, стволы деревьев мелькали перед глазами так быстро, что голова начинала кружиться. Когда за очередным поворотом женщина-воин резко остановилась, его бросило вперёд, едва из кабины не выпал, спасибо, поручень удержал.

Посередине дороги сидело чудовище. Три метра в холке, покрыто гладкой, плотно набитой шерстью, круглая морда, большие жёлто-зелёные глаза, длинные усища, уши торчком. Смотрит на человека-дроида настороженно, выжидает. В Гедонизме фауны нет, его обитатели знают о животных исключительно из доисторических текстов. Корвин лихорадочно попытался вспомнить, кто это. Точно не собака Баскервилей. Лев? Тигр? Похоже, только окрас другой. У этого чёрные и белые пятна беспорядочно разбросаны по шкуре.

Внезапно возникло в памяти: в одном из снов девочка держала такого же на руках... Трёхметровое чудовище — на руках?! Или...

Торн шагнула вперёд, шевельнула стволами плазмомётов. Чудовище поднялось на свои четыре лапы, попятилось, признавая превосходство противника. Повернулось, грациозно и быстро скользнуло в придорожные заросли. Бесшумно расступились и вновь сомкнулись верхушки гигантской травы.

До города они добежали за три часа, более не встретив никого на пути. Город был забавным, совсем не похожим на дистрикты Гедонизма. Словно иллюстрация из древней книги: разноцветные двух- трёхэтажные дома со шпилями, башенками, балконами и террасами толпились вдоль улиц, сплетённых в причудливые узоры. Но самым странным было не это — масштаб. Каждый этаж дома — метров пятнадцать, гигантские окна и двери, ступени такие, что обычному человеку по ним не взобраться.

В город они не вошли, остановились у лужайки перед крайним домом, заполненной лавочками, качелями, каруселями. И телами людей. Пропорции мертвецов были вполне соразмерны строениям, любой не уступал ростом Глории Торн. Мужчины и женщины в туниках, часто рваных, в набедренных повязках, иные и вовсе обнажены. Лежали они в самых причудливых позах, но умерли одинаково: головы расколоты и обуглены, остатки сожжённого адамита разбрызганы на одежде, квазикоже, траве, пластике аттракционов.

Минуты три все молчали, ошеломлённо созерцая побоище. Потом Бартоломей спросил:

— Это что, мир гигантов? Гигантские люди, дома... даже деревья!

— Не такие уж они и гиганты, — бесцветно ответил Шабен.

Глория Торн зарокотала:

— Отто, что тут делается? Ты можешь объяснить, что это вообще такое?

— Не знаю. Пойдём в рекреаторий, там разберёмся.

— Никуда не пойду, пока не услышу правду! Мне кажется, ты... эээ... весьма лаконично рассказал нам о создании Гедонизма.

Шабен ответил не сразу.

— Хорошо, слушайте подробности. Не думаю, что они вам понравятся.

9. СЛОНЫ ГЕДОНИЗМА IV век эры Вечных

За первые три столетия существования технологии бессмертия население планеты Земля выросло с восьми до двадцати шести миллиардов. И продолжало увеличиваться. Квазиорганические тела не имели репродуктивных функций, но к призывам мировых лидеров проходить девитализацию как можно скорее прислушивались в основном смертельно больные и получившие тяжёлые травмы. Здоровые предпочитали пожить тридцать—сорок—пятьдесят лет в данном при рождении биологическом теле, выжимая из него все преимущества. Разумеется, к этому возрасту они успевали обзавестись потомством.

Число живущих на планете людей в разы — затем в десятки, сотни, тысячи раз — превосходило необходимые цивилизации «рабочие руки» и «рабочие мозги». Освобождённые искинами и квантовыми технологиями, роботизацией и диджитализацией от забот о «хлебе насущном» миллиарды жаждали развлечений, всё более новых, необычных, ресурсоёмких. Индустрия развлечений подминала под себя технический и когнитивный прогресс. Поднявшаяся до небес пирамида Маслоу грозила раздавить планету. Даже если удастся остановить рост численности населения, проблему это не решало — людей уже было слишком много. Ещё два-три столетия, и грянет катастрофа. Возможности сократить население Земли — не было, испытанные тысячелетиями способы — эпидемии и войны — не работали в эру Вечных. Сама мысль, что вечный может умереть, — подорвёт миропорядок, и катастрофа случится раньше.