Массимо

― Я убью тебя или любого из твоих людей, кто попытается войти сюда, ― прорычал я.

― О, я совершенно один, герр Розолини. После той жуткой сцены, которую ты оставил после себя, местные любители, нанятые Аурелио, устроили нечто вроде бунта. Они отказались продолжать охоту за тобой, если Аурелио не увеличит их зарплату в четыре раза. Твой кузен решил, что незачем платить любителям такую сумму, если можно получить лучшего в мире за половину общей цены, ja? Под «лучшим в мире» подразумевался, конечно, я. ― Цольнер хихикнул, якобы смутившись. ― Кстати, я похвалю вас за блестящее устранение этих двух несчастных! Из моего анализа места происшествия следует, что ты убил одного топором, а фройляйн Фиоретти расправилась с другим из дробовика. О, я так грубо себя веду! Постоянно обращаюсь к вам в третьем лице ― вы здесь, фройляйн?

― Да, я здесь, ― крикнула Лучия. ― А ты можешь идти в жопу.

― Ха-ха-ха, мне говорили, что ты вздорная! Вижу, они не ошиблись!

― Заходи и узнаешь, какая я вздорная, ублюдок!

― Нет, не думаю. Я более чем доволен тем, что подожду здесь. Вы не взяли с собой много провизии из города… и я знаю, что у вас запланировано свидание на 6 часов вечера завтра, ja? Либо вы попытаетесь сбежать, либо я просто уморю вас голодом. У меня достаточно еды, чтобы поддерживать силы… в отличие от вас.

У меня упало сердце.

Каким-то образом он узнал о моем разговоре с Никколо. Наверное, он прослушивал этот чертов телефон.

― Да, я установил подслушивающее устройство в телефонной будке, ― весело сказал Цольнер, словно прочитав мои мысли. ― Меня наняли только через три дня после того, как вы убили людей в сарае, так что у вас была довольно значительная фора, и отследить вас было достаточно сложно. Мои комплименты твоей стратегии, Массимо. Могу я называть тебя Массимо? Мы излишне формальны. Не стесняйся называть меня Фридрихом.

Я недоуменно поморщился по поводу того, насколько странным был этот парень.

― Ты, очевидно, сделал выводы из своих ошибок, ― продолжал он, ― никогда не оставался дольше, чем на одну ночь в одном месте… не пользовался камином… молодец! Это заставило меня выслеживать вас, как я выслеживал бы любую другую дичь. По правде говоря, это было весьма занимательно, но я понял, что ты не сможешь вечно выживать на тех припасах, которые находишь в этих хижинах. В какой-то момент, подобно измученному жаждой животному, ты будешь вынужден покинуть укрытие и подойти к пруду, чтобы напиться. Мне оставалось только ждать, когда это произойдет.

― Поэтому я ставил жучки на телефоны и ждал, когда вы появитесь в городе… можно сказать, как животные у кромки воды… а оттуда выследил вас до вашего нового логова. И вот мы здесь.

Каким бы странным не казался Цольнер, я должен был признать, что мне было не по себе.

Когда человек показывает тебе все свои карты, он либо абсолютно уверен в своей способности победить тебя, несмотря ни на что…

Либо есть еще одна карта, которую он не показывает.

И может быть, под столом есть еще один пистолет, который он направляет на твои яйца.

― Теперь, когда я нашел тебя, Массимо, я хотел бы сделать тебе предложение. Ты отправишь ко мне фройляйн Фиоретти… я провожу ее к твоему кузену… и никто не пострадает.

― Нет, ― сказал я.

― Я заберу ее так или иначе, Массимо. Я бы предпочел не убивать тебя, когда буду это делать.

Я бы предпочел не убивать тебя, когда буду это делать.

И снова эта леденящая душу маска добродушного человека, под которой скрывается социопат.

― Сделки не будет, ― выкрикнул я.

― Ты можешь засунуть свое предложение себе в задницу, ― крикнула Лучия.

Цольнер захихикал.

― Засунуть свое предложение в задницу… ну, не думаю, что я буду это делать, но я останусь здесь и позволю вам двоим сделать первый шаг. Если вы передумаете, дайте мне знать до начала стрельбы. Я ― к несчастью для вас обоих ― отличный стрелок.

― Gute Nacht²⁰! Я хотел бы сказать ― schlafen Sie gut ― спите спокойно, но не думаю, что кто-то из нас сегодня будет спать.

После этого Цольнер замолчал…

И только дождь продолжал капать с деревьев.

Глава 72

Лучия

Я не могла поверить своим ушам.

Что за странный ублюдок.

Каждую секунду я ждала, что он начнет гоготать, как Ганс Ланда, и закричит:

― О-о-о, это бинго!

Но когда он наконец замолчал, тишина показалась еще более жуткой.

Я посмотрела на Массимо и прошептала:

― Что нам делать?

― Убираться отсюда, ― прошептал он в ответ.

Он потянулся к столу и взял нож ― тот самый, что был у наемника, которого он убил на катере в Венеции. Это было всего три с половиной недели назад, но казалось, что прошла целая жизнь.

Затем он стал просовывать нож в щели между половицами, пытаясь приподнять их. Окончательно он сдался через 30 минут, когда наконец смог приподнять одну и увидел, что находится под ней.

― Чертов бетонный фундамент, ― пробормотал он. ― Лучше бы я выбрал более дерьмовую хижину.

Я рассмеялась.

Он удивленно посмотрел на меня.

― Что смешного?