Массмедиа с древнейших времен и до наших дней

Ради справедливости, следует сказать, что массмедиа не совсем проигнорировали речь Лотта: в выпуске новостей в 4:30 утра о ней коротко упомянул канал Эй-би-си. Газета «Вашингтон пост» напечатала маленькую заметку, которую спрятала на последней странице, а госпожа Гвен Айфилл, афроамериканка, старший корреспондент Пи-би-эс, член совета директоров Комитета по защите журналистов, посвятила высказыванию Лотта шоу под названием «О чем они думают?».

Эта история быстро исчезла из новостного мейнстрима. Затем произошло нечто неожиданное: об инциденте заговорили блогеры, особенно постарались Дункан Блэк (Atrios.blogspot.com), Джошуа Маршалл (Talkingponstsmemmo.com) и Гленн Рейнольдс (Instapundit.com) – их возмутили слова Лотта. Историк Эд Сибеста, специализирующийся на критике неоконфедератов и располагающий достоверными данными, заявил, что за Лоттом тянется долгая история восхваления южного расизма. Страна решила разобраться.

Блогеры разбушевались, официальная пресса вынуждена была снова обратиться к высказыванию Лотта. Сенатор письменно извинился, но извинения лишь раздули пламя: 12 декабря перед чернокожей аудиторией президент Буш подверг сенатора суровой критике, и 20 декабря Лотт вынужденно подал в отставку.

Интересно, что в 1980 году перед южной аудиторией сенатор произнес почти такую же речь, о чем подробно писали в местной прессе; правда, центральные издания о его выступлении умолчали. Что же изменилось? Начиная с 2002 года любой человек способен стать колумнистом или журналистом, было бы желание. По сравнению с профессиональными журналистами, типичному представителю «новой прессы» не хватает подготовки, опыта и связей. («Блогеры в пижамах», – фыркают специалисты.)

Тем не менее, в совокупности «нюх» и рвение «любителей» могут посрамить профессионалов. Это происходило и происходит многократно. Блэк, Маршалл, Рейнольдс и Сибеста – прямые наследники Коббета, Хоуна, Пейна и Карлайла, комментаторы с недавно приобретенным доступом к массовым технологиям коммуникации, позволяющим обойти традиционные каналы власти и влияния.

На базовом уровне Интернет функционирует как множительный аппарат, позволяющий каждому пользователю с легкостью копировать документы, изображения, звуковые файлы (и еще проще – гиперссылки). Возросшая личная власть человека – часть большой истории персонального копирования и развития коммуникационных технологий, о чем говорилось в восьмой главе. Фотокопировальное устройство, история которого началась сто лет назад, представляет отличную перспективу революции в Интернете.

Фотография документа или рисунка – по сути, дубликат, хотя и дорогой. В 1911 году компания «Истмен Кодак» создала устройство, превращавшее черно-белое изображение в фотографию без повреждения пленки, – знаменитую машину для массового производства фотопластин, фотостат.

Хотя фотостат автоматизировал сложный процесс съемки и проявления, ему необходимы проточная вода и электричество. На заре двадцатого века обеспечить эти условия было непросто, машине требовалась целая отдельная комната. Устройство поглощало огромное количество дорогой фотобумаги и реактивов и выдавало дурно пахнувшие копии на толстой бумаге с закручивающимися углами, что создавало трудности для хранения. Патентовед Честер Карлсон изобрел технологию, которая позволяла использовать простую бумагу. Изобретение Карлсона произвело революцию в деловом мире, а через десять лет оказалось в самом центре титанического противостояния правительства и прессы.

Карлсон родился в 1906 году в Сиэтле, он был внуком шведских иммигрантов и сыном блестящего, но неудачливого отца, из-за которого детство Честера прошло в диккенсовской нищете и одиночестве, а потому он выучился рассчитывать только на себя.

Когда Карлсону исполнилось четыре года, отец, наслушавшись рассказов о плодородной земле и избытке рабочих мест, увез семью в сельскую Мексику. Там Карлсонам пришлось отбиваться от скорпионов, змей и бандитов. Коровы и куры утопали в густой грязи, окружавшей сельский дом. Вскоре семья вернулась в Штаты, Честер постоянно болел, мать трудилась домработницей у врача, сжалившегося над семьей и пустившего их в крошечную комнату в глубине дома.

Затем семейство перебралось в сельский городок Крестлайн в Южной Калифорнии; юного Честера впервые допустили в компанию детей работодателей отца. Настало Рождество, и работы на дамбе, где трудилось большинство горожан мужского пола, остановились. Карлсон снова остался один, если не считать учительницы. «Оглядываюсь в прошлое и вижу учительницу – сидит за столом, подперев рукой подбородок, и смотрит в стенку».

Карлсон все же окончил местный колледж, а затем и Калифорнийский технологический институт, но тут началась Великая депрессия. После диплома он немного поработал в компании «Белл телефон лэбораториз», но его сократили. Тогда Карлсон устроился в патентный отдел, а чтобы продвинуться по карьерной лестнице, окончил вечернюю школу юридических наук.