Массовая литература сегодня

– Умереть не встать, – взвыла Тоня.

– Не лги, – рявкнул Вовка, – начинай!

Текст романа часто приближается к комедии положений, отражающей нарушение причинно-следственных связей, а также несоответствие представлений героини реальным ситуациям. Например:

– Я за Гектором пришла, на радио везти, – ответила я, ожидая, что домработница сейчас даст мне пластмассовую коробочку с умильно поблескивающей черными глазенками морской свинкой.

– Держи, – ответила толстуха и сунула мне в руки довольно широкий темно-красный поводок. Я не успела удивиться странной причуде звезды эстрады, таскающей крохотное животное на удавке. Домработница посторонилась, мои волосы встали дыбом. В коридоре стоял здоровенный хряк черного цвета. Он нервно дернул пятачком и издал такой пронзительно визгливый крик, что у меня кровь застыла в жилах.

Комизм положений связан и с использованием клишированных ситуаций, неоднократно воспроизводимых в литературных произведениях и произведениях киноискусства (см., например, ошибку Евлампии Романовой, принимающей дрожжевое тесто за вытекающее из ее мозга серое вещество и вызывающей «Скорую»),

Романы Д. Донцовой, образующие один цикл-«сериал», согласно авторскому определению, представляют собой сверхтекст – совокупность произведений, объединенных общими персонажами и мотивами. Цельность цикла поддерживается многочисленными отсылками в одном произведении к другим романам «сериала». Так, в романе «Но-шпа на троих» в подстрочных примечаниях, например, устанавливаются связи с таким произведением, как «Маникюр для покойника». Одновременно в рассматриваемом тексте используются типовые характеристики общих для «сериала» героев. Повторяются, варьируясь, и некоторые темы диалогических единств, позволяющие подчеркнуть устойчивость этих характеристик. Таковы, например, темы школы, еды и похудания.

Как произведение массовой литературы роман «Но-шпа на троих» обладает формульностью: для текста характерны повторяющиеся предикаты и определения, стандартная сочетаемость речевых средств: В доме стояла пронзительная тишина; Упав на брюхо, виляя хвостом и пронзительно повизгивая, терьер пополз ко мне; Ее широко распахнутые глаза начали наполняться слезами; Глаза мои распахнулись, я рывком села…; Я вошла в шикарно обставленный холл.

В тексте романа в целом соблюдаются нормы литературного языка, однако встречаются неточные определения, не всегда удачно выбираются глагольные формы, описания строятся с использованием штампов. Например:

Альмира, увидев стандартную реакцию на свой гнев, слегка помягчела…; Дом, где жила Ксюша, оказался деревенской избой, простой, полупокосившейся. с крышей, покрытой толем; Глупая девица уперла в меня не слишком чистый палец; Девица приблизилась к нам и ссыпала на стол несметное количество лоточков.

Как и в других произведениях массовой литературы, стандартность выражения преобладает над образным воспроизведением действительности, пластичностью описаний и изобразительностью. Автор использует не оригинальные языковые средства, усиливающие выразительность текста как эстетической системы, а экспрессивные возможности разговорной речи. Например:

Из глубины кафе не спеша выползла официантка… Расплатившись, майор подождал, пока официантка утопает на кухню…