Массовка

На вид – особа легкомысленная, но в полосатой лагерной робе выглядит довольно трагично.

Это к вопросу о том, как форма влияет на содержание. Оделся в такую одежду, и все, ты – жертва. И отношение к тебе – как к жертве. Трудно искать романтику на фоне лагерных бараков. Массовка – она на то и массовка, что бы приводить всех к одному знаменателю…

– Аня?! – крикнул Артемий. – Как ты сюда попала? С тобой все в порядке?

– Ты чего? – всхлипнула девушка. – В каком порядке? Ты что, не видишь, что меня заставили надеть?

– Скажи ему, – негромко произнес Рустам.

– Они хотят, чтобы ты кого-то нашел для них, – дрожащим голосом сказала Аня. – Я ничего не понимаю…

– Продолжай, – глухо сказал Артемий.

– Иначе мне будет плохо, – чуть не плача закончила Аня. Ее тут же подтолкнули обратно к двери.

– Вы что, совсем озверели?! – Артемий вскочил и бросился было на Рустама.

Рустам сделал короткое движение ладонью – даже не ударил, а просто подтолкнул Артемия – и тот кубарем полетел в угол. Когда он, ошеломленный, поднялся на ноги – дверь уже закрылась.

– Сядь! – приказал Павел.

– Сволочь! – сжав кулаки, выдохнул Артемий. Он продолжал стоять и, набычившись, смотрел на Павла.

– Не кипятись, – сказал Павел. – Ничего не будет твоей девчонке. Если ты поведешь себя правильно. От тебя требуется совсем немного: устроить так, чтобы наш с тобой общий знакомый перешел улицу в назначенный день и час. Ну, ты в курсе.

– Гад, – поникшим голосом сказал Артемий и опустился на стул.

– Если тебе для этого что-то потребуется – говори, не стесняйся. Можно даже организовать выезд за пределы лагеря.

Артемий ничего не ответил.

Было, о чем помолчать.

Новая гостья в Комнате правды.

Раньше казалось, что он давно забыл ее.

Но это не так. Первая любовь не забывается, как и первое предательство. Но какое ему дело до этой подурневшей женщины, в которой ничего не осталось от той прежней Ольги – по которой стоило сходить с ума, не спать ночами, бредить безумными фантазиями? Ничего не осталось. Чужая, не понимающая происходящего женщина, придавленная взрослыми проблемами и, похоже, не очень счастливая…

Только не надо неуместной лирики. И не стоит лгать самому себе, и без того обманутому лживой щедростью судьбы.

– Привет, Ольга.

– Вы… Вы кто?

– Ты тоже не узнаешь меня?

– Ой… Паша?! Как же… Я видела тебя – по телевизору. Но ты сам на себя не похож… Болеешь?

– Болею. Но это не важно. Послушай меня…

– Как это не важно? За здоровьем надо следить. Особенно в нашем возрасте…

– Ольга, скажи мне, ты помнишь…

– …ведь ты теперь состоятельный человек, не то, что раньше. Ты теперь все можешь себе позволить…

– Оля…

– …отдыхать почаще. На каких-нибудь островах. А лучше обследоваться в частной клинике, лучше всего в Германии…

– Да что ты несешь? Послушай себя – что ты городишь, Ольга?! Ты себя слушаешь, хоть иногда?!

– А?..

Павел ощутил «дежа вю» – словно они с Ольгой никогда и не расставались.

Все та же, доводящая до бешенства манера говорить с ним так, словно его нет. Будто она разговаривает с невидимым собеседником, стоящим у него за спиной.

Почему?! Почему так?

Отчего другие женщины, которые были хороши собой, но которым совсем не хотелось отдавать всего себя, без остатка, так старательно ловили его слова, настроение, смеялись его шуткам, просто слушали его?

А эта, эта…

Она упорно подчеркивает, что ЕГО НЕТ. И, находясь рядом с ней, Павел снова почувствовал ужас – словно он растворяется в собственном небытии, ненужности этому миру, словно все его усилия, все его доказательства напрасны…

– Уведите! Уведите ее! Быстро!!!

– Паша! Паша, что происходит? Куда меня ведут?!

– К чертовой матери!!! Пошла ты…

Некоторое время сидел неподвижно, медленно приходя в себя. Пискнул таймер: время колоть наркотическое зелье, которое снизит боль и несколько отсрочит конец.

– Рустам! – хрипло крикнул он, закатывая рукав рубашки.

Точно в положенное время – можно сверять часы – вошла прекрасная, как кинозвезда, медсестра (может, она и была кинозвездой – какой-то элитный персонал, до которого умирающему уже нет никакого дела). Следом появился Рустам.

– В барак ее…

Сестра вздрогнула, ампула в ее пальцах лопнула.

– Ольгу в барак, – глядя на побледневшую медсестру, уточнил Павел.

Почему так всегда бывает: ищешь настоящее, а находишь лишь дешевый суррогат.

Почему так легко найти целую кучу подонков, и так трудно – одного-единственного, самого важного человека?

– Рустам, что там с поисками… Сам знаешь, кого… – поинтересовался Павел.

– Пока глухо, – виновато ответил Рустам. – Буквально землю роем…

Павел помолчал. И сказал тихо:

– Приведи Настю…

Современные лекарства приближаются к совершенству. Укол создает удивительное ощущение выздоровления. Может показаться, что болезнь отступила навсегда.

Если бы это был первый укол.

Прекрасная медсестра ушла. Хотя можно быть уверенным: элитный персонал предоставляет весь спектр мыслимых услуг. И уж точно – сестра создала бы полнейшую иллюзию понимания, любви и нежности.

Как этот укол – иллюзию жизни.