Массовка

Камин продолжал смотреть на него молча, недобро. Похоже, момент для разговора выбран совершенно неподходящий. Плевать, пусть сам разбирается со своим настроением. Лишняя минута в этом проклятом месте грозит обернуться такой вот заточкой в боку. Судя по реакции охраны, ее действительно мало волнует судьба отдельных статистов.

А ведь совсем рядом здесь Аня… Проклятый шаман – по его вине, что ли, эта малознакомая девушка так быстро взяла за душу?

– Так чего ты хочешь? – спросил бугор.

– В соседнем бараке – моя девушка. Я бы хотел ее увидеть.

В глазах Камина появился интерес. Все эти мерзавцы одинаковы: моментально чувствуют, чем можно держать за горло нужного им человека. Может, и не стоило говорить вот так, прямо. Только нет времени на серьезный план…

– Можно устроить, – деловито сказал Камин, похлопывая ладонью по толстой ляжке.

– Было бы здорово, – сказал Артемий.

– А ты приходи через пару минуток во-н туда, – Камин указал на угол барака, где свалены ведра, швабры и тряпки для уборки. – Только не заставляй меня ждать.

– А почему здесь? – недоуменно озираясь, спросил Артемий

Это отдает паранойей: два человека сидят на табуретках друг напротив друга в окружении вонючих тряпок. Между ними – перевернутое ведро. На донышке пугливо торчат пузатая коньячная бутылка и два граненых стакана.

Наверное, даже в аду у таких «бугров» – персональный котел с коньяком и телевизором.

Артемий чувствовал себя крайне неуютно и понятия не имел, о чем говорить с этим человеком. Камин был родом из того загадочного и мрачного мира, где люди неосознанно работают на благо злых сил, наивно полагая, что представляют из себя нечто действительно значительное. Опасные, непредсказуемые и безжалостные существа.

– А почему здесь?

– Камеры не просматривают этот угол. И микрофонов нет. Давай, рассказывай, чего от тебя хотел Хозяин?

Артемий ненадолго задумался. Рассказать Камину про Переходящего дорогу? А если тот решит, что его водят за нос? Плевать. Есть ситуации, когда правда сильнее любой лжи.

И Артемий рассказал. Как мог, упростил, сжал – но выдал все, как есть.

Камин его здорово смутил. Пока Артемий вел свой сбивчивый рассказ, не проронил ни слова. И лишь в конце, после затянувшейся паузы, бросил:

– Значит, ты и есть тот самый посредник…

Это было неожиданно. Хотя, чему удивляться? Что ему известно про отношения Камина и Павла? Другое дело, что Камин не стал задавать никаких уточняющих вопросов. Он сделался задумчив и мрачен. Налил себе и Артемию. Выпил.

Артемий пил редко. Но здесь даже не усомнился. Никогда еще он не пробовал такого превосходного коньяка.

– Сегодня в час ночи, – коротко сказал Камин.

Поднялся и ушел, прихватив с собой бутылку.

Стоило больших усилий дождаться назначенного часа. Сердце колотилось, не давая заснуть. Над головой ворочался и кашлял беспокойный сосед. Где-то чудовищным образом храпели, кто-то стонал во сне, кто-то чесался и шипел, другой тихо ругался.

В какой-то момент Артемий забылся. Но мигом открыл глаза, ощутив толчок в бок.

Над ним стоял коренастый бандюган из прихвостней Камина. В темноте было не разобрать, но, кажется, его звали Бас.

– Пора, – голос очень характерный. Точно, Бас. – Только тихо…

Артемий бесшумно поднялся, двинулся за Басом. Тот шел прямо к двери. Хотелось спросить – как он собирается взламывать засовы и обходить охрану.

Ответ пришел сам собой. Бас просто толкнул дверь – и та открылась. Артемий даже не удивился, увидев, что охранников перед входом нет.

Хотя, особой охраны и не требовалось: кругом была наводящая страх «колючка» под высоким напряжением. Из нее сооружены целые лабиринты проходов, тамбуров и закутков непонятного назначения. Чуть поодаль торчала деревянная вышка с прожектором, лучу которого, по идее, полагалось быть направленным на барачную дверь. Но теперь он светил чуть в сторону.

Видимо, Артемий слишком мало знал об устройстве лагерной жизни. Наверное, здесь тоже все имеет свою цену – в том числе, внимание охраны.

Прошли несколько метров по проходу из «колючки», пока не очутились в кромешной темноте.

– Сюда, – тихо позвал Бас.

Он упал ничком и пополз будто бы прямо сквозь электрическую «колючку». Артемий с опаской последовал за ним. Лаз здорово замаскирован – сразу и не заметишь.

Так, ползком, преодолели три заграждения. Пыль лезла в рот, хотелось чихать и сдерживаться было трудно. Поднялись на ноги у кирпичной стены. Задрав голову, Артемий обмер: это был недостроенный крематорий.

– Жди, – сказал Бас и растворился в темноте.

Павел задумчиво следил за экраном. Забавно – люди все больше напоминали ему тараканов: лишь стемнеет, они начинают лезть из всех щелей, как ни затыкай, как ни поливай отравой. Массовка все больше и больше походила на живой организм, создающий собственные правила, законы, идущие против простой логики страха.

Вот, мужская и женская части массовки, как и полагается, стремятся к соитию. И используют для этого все мыслимые и немыслимые возможности. Мешать ли им? Нет, куда интереснее наблюдать. Это даже не стыдно: какой стыд в слежке за опасным чудовищем?